Солнце Калифорнии

— Нужно и рисковать, дорогая… Если мне не изменяет память, мы еще не сняли ни одного фильма, где бы главное действующее лицо не шло на риск. Иначе такое кино никто и смотреть не станет.

— Не слишком-то вы меня ободрили, Лилиан, — усмехнулась Сэс.

— А знаешь, именно способностью к риску и отличаются главные персонажи от второстепенных, — проговорила старая женщина.

— Одно дело — рисковать под пулями, и совершенно иное — в моих обстоятельствах, — пробормотала новобрачная.

— Но ведь не напрасно говорят: в любви и на войне… Милая, если ты думаешь, что получила любимого в мужья и можно расслабиться, то очень ошибаешься. В твоих ли обстоятельствах, в каких-то иных — это значения не имеет. Любому мужчине — даже твоему Тео — каждый месяц новую игрушку подавай, а то и чаще. Не хочешь этой мороки, живи одна. Больше ничего женщине не остается. Но ведь можно от игры и удовольствие получать! Рекомендую, — хитро произнесла Лилиан. — И помни одну важную вещь: без любви и любимого никогда не поймешь кто ты, никогда не найдешь дорогу к себе настоящей. А без этого нет ни жизни, ни творчества…

При всем желании проводить больше времени с сыном Джеку плохо удавалось. Он лишь мог удивляться, каким образом на протяжении всего детства чувствовал себя под крылом у Лилиан, если она была занята не менее его. Бабушка обладала непостижимой способностью все успевать. Казалось, она совершенно не нуждалась в уединении от коллег, друзей, домашних, почти все проблемы решая налету. Она посвящала семье каждое мгновение своей жизни, но никто не мог этого понять и оценить до тех пор, пока сам не обзаводился семьей, пока не сознавал, сколь тяжкий труд быть всегда в настроении, в контакте, в курсе, никогда не срываться на пустое брюзжание.

С момента женитьбы Джек постоянно изводил себя мыслями, что не уделяет сыну столько времени, сколько бы хотел, что с женой у него много недоговоренного, что с каждым днем лишь множится недопонимание между ними. Но по утрам он спешил на студию, потому что это было панацеей от той головной боли, которую принесла с собой семейная жизнь.

Дэйвид стал появляться в особняке чаще обычного. Джек как-то застал отца, издали наблюдающим за тем, как няня играет в саду с Тео.

— Надеюсь, ты догадываешься, что это твой внук? — саркастически проговорил Джек.

— Вся Америка уже об этом знает, — съязвил в ответ Дэйвид Хадсон.

— А ты и в старости намерен оставаться все тем же черствым истуканом? — раздраженно спросил его сын.

— Что ты сказал?! — свирепо прорычал в ответ отец.

— Это твой внук, говорю тебе! Мог бы хоть раз подойти к нему, словом перемолвиться. Он, между прочим, уже неплохо соображает!

Дэйвид долго боролся с накатывавшим гневом, но, вовремя отвернувшись от сына, хмуро уставился на снующего между кустами веселого мальчика.

— Хм… сколько ему? Четыре? — спросил он, откашлявшись.

— Два, — ответил сын.

— Не может быть! Не знал, что двухлетка может быть таким развитым. Это даже интересно… А ты, случайно, не знаешь, почему Маркус отказывает мне в технической поддержке относительно реализации моего нового проекта, говорит, что мне придется нанять собственную команду? — тотчас отвлекся он от наблюдения за малышом.

— Вероятно, он считает невозможной параллельную реализацию двух проектов. Маркусу виднее, — осторожно отозвался Джек и назидательно добавил: — Он руководствуется интересами «Хадсон пикчерс».

— Именно это он и сказал мне тогда, на вашей свадьбе, — пробормотал Дэйвид.

— Ха… Я-то все думал, что это ты вдруг решил посетить мою свадьбу! — рассмеялся Джек. — А у тебя, оказывается, были свои причины.

— Не говори ерунду. Просто я совместил одно с другим. Так, кажется, в нашей семье дела делаются? — резко проговорил Дэйвид.

— Судя по всему, воспитание детей ты не счел возможным совместить со своими великими проектами. Интересно, как такое удалось Чарлзу и Лилиан? — осведомился Джек.

— Вот только этого не нужно. Мне с пеленок тыкали примером этих великих личностей. Что конкретно ты ставишь мне в упрек? То, что рос в хорошем доме? Что тебя холили и лелеяли? Думаешь, мне неизвестно, что у тебя и Шарлотты было все, для того чтобы чувствовать себя счастливыми детьми? Тогда как мне пришлось начинать с нуля, создавать собственное имя вдалеке от сферы влияния великой Кольбер. Частенько я бывал без гроша, но двигался вперед, не останавливаясь, чтобы теперь на равных говорить и с Лилиан, и с Маркусом, и тем более с тобой, сопляком.

— Надеюсь, осознание этого делает тебя счастливым?

— Я же не порицаю тебя за то, что ты готов довольствоваться званием внука великой бабки, — парировал отец.

— Такого, значит, ты мнения обо мне? По-твоему, способность поддерживать хорошие отношения с людьми, которые тебя вырастили, а также желание продолжать семейное дело — достойны осуждения?

— Я считаю, настоящий мужчина обязан понять, чего он стоит!