Солнце Моей Жизни (СИ)

Кирилл стоит на месте, целясь в грудь Сергею. Главарь банды стоит позади меня и молчит. Почему он ничего не предпринимает? Что такого сделал Кирилл, что они так испугались? Почему все просто молчат?! Очень странно, но мне кажется, что жизнь Сергея сейчас как-то связана с моей собственной. Мне кажется, что если Кирилл сейчас совершит непоправимое, то ему будет гораздо легче повторить тоже самое и в отношении меня.

Я трясу головой, собирая остатки самообладания. Открываю рот и с моих губ срывается хриплый, тихий шёпот:

— Кирилл… пожалуйста… остановись.

Вижу, как рука Кирилла дрогнула. Он быстро смотрит на меня, и в его серых глазах я вижу боль. Боль и ярость.

Не говоря ни слова, он опускает дуло пистолета чуть ниже и нажимает на курок. Тишину пронзает оглушительный звук выстрела. Я вижу, как Сергей падает на пол и хватается за свою ногу чуть ниже колена. Из моих глаз текут слёзы, и я ошарашено перевожу взгляд с него на Кирилла. Он медленно подходит к Сергею, скрючившемуся на полу и воющему от боли. На секунду мне кажется, что Кирилл хочет выстрелить в него ещё раз, теперь уже на смерть. Но вместо этого он достаёт из кармана пачку стодолларовых купюр и кидает их на лежащего мужчину. Деньги разлетаются по полу, будто в замедленной съёмке.

— За неудобства. — сухо произносит Кирилл и оборачивается ко мне.

Он стремительно подходит и склоняется надо мной. Я вся сжимаюсь в комок и хватаюсь за диван. Кирилл отцепляет мои сжатые руки, поднимает меня и несёт к двери. Чувствую от него терпкий запах табака, смешанный с одеколоном. Утыкаюсь носом в его грудь и сотрясаюсь в беззвучных рыданиях.

Он выносит меня из здания и бережно кладёт на заднее сидение своего автомобиля. Когда моя голова касается сиденья, на меня снова накатывает сильнейшая волна наркотической эйфории. Не думая ни о чем, я проваливаюсь в неё, и меня уносит в облака блаженного забытья. Меня будто подхватывает порыв тёплого ветра и несёт ввысь, к тёплому, жаркому Солнцу.

ГЛАВА 22.ВИНА

КИРИЛЛ

30 часов назад

Я быстро бегу по ночному городу. Не разбирая дороги, врезаясь в прохожих. Виски выпитый мной накануне отчаянно просится наружу. Останавливаюсь и перевожу дыхание. Перед глазами всё ещё стоит страшное, искажённое болью и непониманием лицо Киры. И этот её крик. Жуткий, отчаянный вопль. Кровь до сих пор стынет в венах.

Это всё сделал я. Ненавижу себя. Ненавижу её. Ведь я должен её ненавидеть, разве нет? Она весь грёбанный вечер на презентации провоцировала меня. Я и правда пытался сдержаться, демонстрируя небывалую стойкость, но эта девчонка не оставила мне шансов. Она сама хотела воспользоваться мной и выбросить, как ненужную вещь, так что я просто воздал ей по заслугам!

Постоянно мысленно пытался воссоздать в голове их с Джейкобом страстный поцелуй, но вместо этого видел только её перекошенное болью лицо. Образ сломленной, жалкой девчонки на полу постепенно вытеснял из меня ярость, опустошал меня. Я знал, что в этот раз в порыве мести зашёл слишком далеко. Должен был ненавидеть её, но уже не мог.

Моё сердце разрывалось от отчаянной тоски по нашему некогда простому прошлому. По тому времени, когда мы с ней гуляли по вечерней Москве. По тому, как она смотрела на меня. По началу настороженно, но очень скоро она сняла с себя неприступную броню и обнажилась передо мной.

Я сжимал её трепыхающуюся душу в своих руках. Она казалась мне робкой пташкой, случайно залетевшей в моё окно. Я поймал её и удерживал в своих объятьях так долго, как мог. Но потом она, всё же, улетела. Однако я оставил на её душе слишком много отпечатков, чтобы она могла так просто избавиться от воспоминаний обо мне. И вот, эта загадочная девушка дала мне ещё один шанс. Но я снова спустил его в унитаз. Теперь всё безвозвратно потеряно.

Некоторые ошибки поддаются исправлению. В какой-то книге я прочёл мнение, что пока человек жив, то всё можно исправить. Но мне кажется, что мы оба будто умерли сегодня вечером. Мы как ходячие трупы, отравляем своей гнилью друг друга и всех вокруг.

Чувствую, как равнодушный океан города поглощает меня. Его холодные и неистовые волны обрушиваются на берег моего отчаяния. Вглядываюсь в лица прохожих и, как никогда, ощущаю себя чужим и нежеланным гостем в этой стране всеобщего равноправия. Мне хочется подбежать к этим глупо улыбающимся, наслаждающимся последними тёплыми днями уходящего лета людям и встряхнуть их. Так сильно, чтобы они, наконец, открыли глаза и увидели реальный мир. Мой мир.

Внезапно замечаю, что нахожусь на пол пути к своему дому. Пока разум был в отключке, мои ноги сами привели меня на нужную улицу. Но я не хочу оказаться один в тёмной тишине квартиры. Из её окон открывается слишком хороший вид. Слишком манящий. Боюсь, что не смогу противостоять желанию посмотреть, как плавно полетит мой окурок с высоты небоскрёба, а потом и самому изведать лёгкость этого полёта. Нет, для меня это был бы слишком простой выход. Сперва я должен прочувствовать всё, что натворил.