Солнце Моей Жизни (СИ)

«О, ну это уже что-то! Продолжай. Какая фамилия? Кто он тебе? За что ты его так?» — говорит человек за кадром.

«Кирилл Миронов» — безжизненно продолжает она. — «Он… мой… Он мой писатель.»

Моё сердце пропускает удар. Я зажмуриваюсь, отказываясь верить в реальность того, что только что увидел. Те, кто её снимают ржут за кадром и отпускают какие-то комментарии, но я уже не слушаю их. Что это было?

Она захотела избавиться от меня. Вот что. Загнанная зверем в угол девочка решила сражаться за свою жизнь и предприняла этот отчаянный шаг. Она всего лишь защищалась. Защищалась от своего монстра.

Я знал, что она меня ненавидит. Но неужели, она готова была убить меня? Не в порыве чувств, не случайно. А вот так хладнокровно, спланировано?

Я вспомнил девушку, которую увидел год назад в университете. Простую девчонку в джинсах и кроссовках, рассуждающую о любимых писателях, о моральности поступков их героев. О том, как она доказывала мне, что искусство исцеляет душу. Наивная, добрая девочка была совсем не похожа на ту отчаянную, побитую жизнью беглянку, которая кричала, что хочет моей смерти. Я опередил её. Это я убил её, а не она меня. Той девочки с прекрасными и нереалистичными мечтами о светлом будущем больше нет. Вместо неё только тьма. Моя тьма, которая отравила её.

Я перелил в её чистый сосуд грязь своей души, своей сущности. Мы слились с ней в единое целое. Переплелись и породили нечто ужасное. Я всегда знал, что спасти меня невозможно. Но не её. Только не её. Она должна вырваться, должна иметь шанс очиститься от моего тлетворного влияния. Переродиться и вновь обрести свет. Пронзительный, манящий свет, который, я уверен, всё ещё есть в неё. Просто он скрывается глубоко под слоями грязи и боли, которыми я измазал её. Если этого света не станет, то я не смогу жить.

Мне казалось, что я не верил в Бога. Даже если он и есть, то мне нечего было ему сказать. Это он создал меня. Всезнающий, он прекрасно понимал, к чему приведёт его решение вдохнуть в меня жизнь. И я ненавидел его за это. Лучше бы мне никогда не рождаться! Не достойный прощения, я был заранее обречён на вечные страдания. Именно так я думал на протяжении тридцати пяти лет. Но сейчас, в порыве безысходности и отчаяния, я обратился к нему. Я молил только об одном. Пожалуйста, не забирай её! Пожалуйста, не забирай…

Я снова взял в руки телефон. Мысленно прикинув, сколько сейчас времени в Москве. Должно быть, раннее утро. Я нашёл в списке контактов человека из своего прошлого. Мы познакомились с ним, когда оба сидели в тюрьме. Он стал прототипом одного из главных героев моего первого романа. После выхода моей книги, мы с ним несколько раз виделись. Этого чёрствого и жестокого человека тронул тот несколько романтичный образ непонятого и обиженного жизнью бандита, который я создал на страницах своего романа. Проникшись ко мне, он уже оказывал мне некоторые не совсем легальные услуги в прошлом. В итоге моё творчество вновь помогало мне исправить хотя бы часть тех непростительных ошибок, что я совершил.

Я набрал номер этого человека, и после нескольких гудков мне ответил холодный низкий голос:

— Кирилл. Неужели это ты? — мой собеседник усмехнулся. — Давненько, давненько я тебя не слышал. Как поживаешь?

— Виктор Степанович, добрый вечер. Я тоже рад вас слышать. — Я старался унять подступающую панику. — Виктор Степанович, у меня к вам есть просьба…

— Конечно. Я так и понял. — ответил он. — Ну давай, выкладывай, чем старик может помочь.

Я глубоко вздохнул и начал рассказ.

ГЛАВА 23. КОНЕЦ

КИРИЛЛ

Я не мог оторвать взгляда от Киры, спящей на заднем сидении моего автомобиля. Её лицо было очень бледным, но вместе с тем каким-то умиротворённым. Казалось, будто все страхи на время отступили. Только запёкшаяся в углу рта кровь и синяки на лице напоминали о случившемся. Каждый раз при взгляде на неё меня охватывала ярость. Больших усилий стоило не развернуть машину и не поехать обратно, чтобы довести дело с теми уродами до конца. Я крепко сжимал руль, пытаясь взять себя в руки. Всё закончилось. Она в безопасности. Сейчас нужно как можно скорее доставить её домой.

Я повторял про себя эти слова, чтобы отвлечься от лавины горьких мыслей, которая того и гляди должна была поглотить мой нестабильный разум. Находясь в полном смятении, я судорожно пытался понять, как быть дальше. Что делать с её признанием, которое теперь полностью занимало всё моё сознание? Я старался не думать об этом сейчас. Быть сильным хоть раз в жизни. Я должен был быть сильным ради неё.

Припарковавшись около дома, бережно взял Киру на руки. Она всё ещё не пришла в сознание. Девушка на ресепшене в просторном лобби здания, где я снимал квартиру, удивлённо подняла брови, когда увидела нас. Она, наверное, и так уже думала, что я маньяк, так как уже во второй раз за последние десять дней тащу бесчувственную девушку на руках к себе домой.

— Добрый день, мистер Миронов. — вышколено улыбнулась мне девушка.

— Добрый. — процедил я в ответ и вызвал лифт.