Солнце на ладонях

Ты умерла, и в небе отпечатка
Событья этого в ночи бескрайней нет,
Лишь звёзды окунаются в сетчатку
Концами острыми, звенит их свет,

И завершённость тикает мелодий

Часов, что к бесконечности летят
В отчаянной вводящей в суть свободе
От заведённости меланхолии. Взгляд

Не ищет мой ни новой большей боли,

Ни смысла в жизни, что ушла с тобой,
Переходя немыслимой любовью
К тебе на небеса, ко мне домой,

Где никого нет, лишь твои портреты

Ожили над покорностью вещей;
Я буду ждать во сне твоих приветов
И думать: «После смерти встречусь с ней».

Я превращу свое существованье,

Пусть мне не вменят этого во грех,
В скорбь светлую надежды, в ожиданье,
Твой путь предпочитая встречам всех.

Ты обо мне едва ли вспоминала,

Но я тебя любила вопреки,
Со страстью, и есть память за финалом;
Пошлю с Земли тебе свои стихи.

Я жмусь к огням, что посылают окна,

Вдыхаю дым и снова ввысь гляжу,
Но не отнимешь неба ненароком…
Взгляд, грацию и голос отражу.

И молодость твою не пощадила

И сохранила навсегда судьба,
Отняв тебя жестоко так у мира
И у меня как сердце, ссыпав прах.

Ты умерла, а я пишу привычно,

Пусть скорбь моя со мною догорит,
И этот мир, всегда эгоистичный,
Пусть эгоизм мне в памяти простит.

«Я набираю номер…»

Памяти Иры Ломтевой

Я набираю номер
В сгоревшую квартиру,
Приснившихся историй
Дым утро шлет по миру,

Трещит промокшим флагом

На утреннем весеннем
Ветру, пространств бумагой.
Среда как воскресенье.

И первый день декабрьский,

Дым в небе, сон с тобою
Не скрыл в тепле коварства
И пробудил нас с бою.

Иду навстречу ветру,

Уже не только явно
Одна, – и тайно, – к свету
Печали безоглядной.

Так приходи же в гости

В мой сон всегда под утро! —
Остановилась осень
Навек со мной как будто.

Ты с неба осветишь мне

Короткую дорогу,
Пока перо распишет
В стихах-мостах итогом

Рукою отчужденной

Те цифры, что сгорели
На телефонном фоне —
Испепелённом небе.

На глаз уставших ясность

Ложатся хлопья снега,
И просьбы этой внятность
Уместна ли для неба? —

Будь ангелом-хранителем моим,

И путь мой обернётся вечным вальсом
С бесплотной памятью на жизни миг… —
Я жажду одиночества, останься!

Невозможная хроника