Солнце полуночи

«А потом? Да ладно, не может быть, чтобы этим все и кончилось! Наверняка врет, я точно знаю. Дайка я ее подловлю».

«Как это вы доехали до дома так быстро?»

Я увидел, как Белла закатила глаза, повернувшись к полной недоверия Джессике.

«Он гоняет как бешеный! Ужас какой-то».

Она чуть заметно улыбнулась, и я рассмеялся, перебив мистера Мейсона. И сразу же попытался притвориться, что закашлялся, но обмануть никого не сумел. Мистер Мейсон метнул в меня недовольный взгляд, но я даже не удосужился послушать, что он при этом думал. Я следил за Джессикой.

«Хм. Похоже, говорит правду. И вообще, почему приходится вытягивать из нее каждое слово? На ее месте я хвалилась бы во весь голос».

«Так это что было – свидание? Вы договорились встретиться там?»

Джессика впилась взглядом в лицо Беллы, по которому скользнуло замешательство, и с разочарованием убедилась, что оно неподдельное.

«Нет, я страшно удивилась, когда увидела его там», – ответила Белла.

«Что вообще происходит?»

«А сегодня он заехал за тобой перед уроками?»

«Это явно еще не все».

«Да, но ни о чем таком мы не договаривались. Он заметил, что вчера вечером я была без куртки».

«Ничего интересного», – думала вновь разочарованная Джессика.

Мне надоели ее расспросы, хотелось услышать что-нибудь, чего бы я еще не знал. Оставалось лишь надеяться, что она не расстроится настолько, что пропустит те самые вопросы, которых я ждал.

«Собираетесь еще куда-нибудь?» – напористо спросила Джессика.

«Он предложил свозить меня в субботу в Сиэтл – по его мнению, такой поездки мой пикап не выдержит. Это считается?»

«Хмм. Прямо из кожи вон лезет, чтобы… ну, вроде как заботится о ней. Между ними точно что-то есть – не с ее стороны, так с его. Но КАК это вышло? Белла же не в своем уме».

«Считается», – ответила Джессика Белле.

«Ну, значит, да, собираемся», – заключила Белла.

«Ну и ну… Эдвард Каллен!»

«Нравится он ей или нет, вот что важно».

«Верно». – Белла вздохнула.

Ее тон обнадежил Джессику: «Ну наконец-то! Похоже, она въезжает!»

Я задумался, правильно ли Джессика истолковала тон Беллы. Хорошо бы она попросила у Беллы объяснений вместо того, чтобы строить догадки.

«Погоди! – Джессика вдруг вспомнила самый важный из своих вопросов. – Он целовал тебя?»

«Пожалуйста, ну скажи «да»! А потом подробно опиши каждую секунду!»

«Нет, – пробормотала Белла, глядя на свои руки и пряча лицо. – Даже не пытался».

«Черт. Как же хочется… ха! Похоже, ей тоже».

Я нахмурился. Беллу что-то беспокоит, но для разочарований того рода, которые предположила Джессика, у нее нет причин. Она просто не могла этого хотеть. Ведь она все знала. У нее никак не могло возникнуть желание оказаться так близко от моих зубов. Ей же было известно, что у меня клыки.

Я содрогнулся.

«Как думаешь, в субботу?..» – предположила Джессика.

Раздражение Беллы усилилось.

«Маловероятно».

«Ага, и ей хочется. Фигово для нее».

Может, все дело в том, что я наблюдал эту сцену сквозь призму восприятия Джессики? И только потому мне казалось, что она права?

На полсекунды меня отвлекла невозможная мысль – каково было бы попытаться поцеловать Беллу. Мои губы на ее губах: холодный камень к теплому податливому шелку…

И тут она умирает.

Я встряхнул головой, поморщился, восстановил сосредоточенность.

«О чем вы говорили?»

«Ты вообще говорила с ним, или ему пришлось вытягивать из тебя каждое слово, как мне сейчас?»

Я грустно улыбнулся: Джессика почти попала в точку.

«Даже не знаю, Джесс, о разном. О сочинении по английскому. Недолго».

Очень недолго. Моя улыбка стала шире.

«Ой, да ладно».