Солнце Севера (СИ)

Про дочерей, что сейчас прибывали в Дорне, Амина, на счастье Сансы, рассказывала охотно. Нимерия и Тиена рождены от разных женщин. Старк никак не тронул факт о том, что Нимерия, которую придворные часто называли леди Ним, была рождена от знатной дамы из Волантиса, но она никак не смогла скрыть своего удивления, когда Амина поведала ей о том, что Тиена — дочь септы.

«Кто же еще помимо знатных дам и септ ходили в любовницах у Оберина?», — подумала Старк.

Обелла была очень привязана к отцу и считалась самой тихой из всех Песчаных Змеек. Элия, напротив, считалась самой своенравной и отношения с принцем у нее были очень сложные.

Амина также рассказала, что Эллария сейчас прибывает в Водных Садах и не желает видеть Красного Змея.

— Помимо Элларии есть у Оберина еще любовницы? — напряженно спросила Санса.

— Ооо, — только и выдохнула Амина, — мне жаль вас расстраивать, принцесса, но в постели принца много кто побывал. Служанки также не исключение.

Услышав эти слова, северянка решила не задавать девушке вопрос о том, побывала ли она в постели ее мужа.

— В городе есть бордель — «Горячие пески», принц Оберин там частый гость.

Роза Севера лишь вздохнула, чувствуя, как на нее накатывает дурнота. Если дела обстоят действительно так, как ей рассказала Амина, то о какой любви и счастье она могла думать?

Сансе казалось, что ее словно окатили ледяной водой, точно такое же чувство она испытала и тогда, когда Джоффри приказал казнить ее отца, тем самым показывая ей свое истинное лицо и разрушая любовь, которую она испытывала к нему.

Хотя была ли это истинная любовь?

Теперь Старк не могла с уверенностью ответить на этот вопрос, но в одном она была уверенна точно — тогда ей казалось, что это любовь и только она.

Идти на ужин категорически не хотелось. Санса понимала, что трусит, но ей, на данный момент, хотелось просто запереться в покоях и не выходить отсюда хотя бы пару дней. Она не представляла, как будет вливаться в новую семью, как поладит с новыми родственниками. Дочери Оберина уже встретили ее не очень радушно, как же встретят и примут остальные? Для них она чужестранка прибывшая с Севера, холодная как та самая Стена, такая же твердая и ледяная. У нее нет того огня в душе, какой горит у дорнийцев, нет той прямолинейности, того свободолюбия и того своенравия, которые присущи южанам. Она — полная им противоположность, так о каком взаимопонимании может идти речь?

Санса почувствовала сильное отчаяние и отослала Амину, попросив ее передать, что все-таки не явится на ужин, так как ей нездоровится. Душа девушки заныла, она оказалась еще дальше от родного Севера на который ей так хотелось вернуться, а самое ужасное было то, что в Дорне не было ни одной богорощи. Этот край казался ей действительно чужим, недружелюбным и опасным. Она действительно ощущала себя северным цветком, который просто погибнет от жаркого солнца. Появилась даже стыдливая мысль о том, чтобы сбежать. Здесь ведь она не пленница, никто не будет охранять ее также тщательно как в Королевской Гавани.

Но от чего ей было бежать? От собственных страхов, опасений, от предположений и неприятных слухов? Не легче ли остаться и постараться хоть тут добиться счастья? Почему ее вообще так тревожат эти слухи о муже? Она ведь даже не влюблена в него…

«Правда ли это?», — спросила саму себя Санса, присев на софу.

Ей и вправду было сложно разобраться в своих чувствах. С одной стороны, она понимала, что Оберин многое сделал для нее и она может ему довериться, но у каждого человека есть темная сторона, Джоффри поначалу тоже казался ей настоящим принцем…

Старк еще долго просидела бы в своих раздумьях, если бы ее не потревожил внезапный стук в дверь. Девушка даже не успела сказать, что можно войти, как дверь сама внезапно распахнулась и в покои вошел Оберин.

Первое, что Санса явно поняла было то, что принц по какой-то причине, сильно раздражен.

— Это глупо, Санса, — выпалил он, внимательно посмотрев на девушку.

— Что? — только и смогла вымолвить она.

— Бегать от моей семьи! Не особая дружелюбность моих дочерей — не повод запираться в покоях!

Старк молча стояла, не зная, что именно сказать. Как объяснить Мартеллу, что ее пугают вовсе не его дочери, а… недоверие к нему. Да, она боялась того, что ее не примут, но ведь больше всего ее расстроила правда, которую она может и слышала раньше, но не придавала ей значение, пока не стала его женой.

— Я не бегаю от вашей семьи…

— «Твоей», Санса, я теперь не чужой тебе человек!

Девушка вздохнула, чувствуя, как на нее накатывает еще более сильное отчаяние. Она заметила это еще раньше: переменчивое настроение Красного Змея, которое то было хорошим, то он начинал язвить и злиться из-за мелочей, в такие моменты девушка просто не знала, как себя вести и реагировать. Сейчас, по ее мнению, не произошло ничего такого, из-за чего надо было так злиться.

— Я просто немного боюсь, — тихо призналась Старк, — и тут нет твоей вины или вины твоей семьи.