Солнце Севера (СИ)

Такие мысли, от части, казались ей крайне неприемлемыми, однако и терпеть она уже не могла. Она никогда не одобряла насилие, особенно после пережитого в Королевской Гавани и уж тем более никогда не думала, что вот так просто захочет сама, со злости, ударить человека, но Мартелл словно превращал ее в какого-то чудовище, ведьму, вроде Серсеи, озлобленную, жесткую… глубоко несчастную. Неужели ее ждет та же участь, какая постигла королеву?

***

У него было хорошее настроение, и он решил вести себя не как последняя сволочь, хотя бы сегодня…

Оберин и вправду чувствовал себя виноватым перед Старк и это не только заставляло его обдумывать и анализировать каждое действие, но еще и дико раздражало его. Когда он в последний раз чувствовал себя таким виноватым? Чувствовал угрызения совести, стоило ему только проснуться? Или впадал в глубокую задумчивость, обдумывая свои неправильные действия и пытаясь понять, как все исправить… Может за всю свою долгую и насыщенную жизнь, он и редко прибывал в таком состоянии, но сейчас, это в действительности мешало ему жить!

Ему казалось, словно он постарел лет на десять, да и вообще начинает превращаться в своего брата Дорана, хотя, в какой-то степени, он теперь мог понять его. Но от этого чертового чувства вины и от этой проклятой задумчивости надо было срочно избавляться. Он не такой! Не его удел что-то обдумывать, переживать по каждому поводу и постоянно думать, что он совершает что-то не то или действует неправильно. Да и вообще, как так можно жить: обдумывая, анализируя каждый свой шаг, каждую ошибку? Нет, такая жизнь вправду не для него.

Мартелл не удивился, когда никого не обнаружил в покоях. Была яркая, солнечная, а главное, теплая погода, с чего бы Старк вообще сидеть в своих палатах?

Внезапно двери отворились, Оберин стремительно обернулся, надеясь, что это пришла Санса, но его ожидания не оправдались — это всего лишь была служанка его жены. Девушка несла в руках кувшин, завидев принца, она поклонилась.

— Где принцесса Санса? — спросил Красный Змей.

— Она ушла в сад, леди Мелларио пригласила ее на завтрак.

Мелларио. Как же она его раздражала! И с какого черта она вообще набивается к Сансе в подруги? Ему только оставалось понадеяться на то, что после пережитого опыта в Королевской Гавани, Старк будет делить слова жены его брата напополам…

— Ясно.

Служанка прошла в покои и поставив кувшин на столик, еще раз поклонилась и вышла.

Как ни странно, а Оберину уходить не захотелось. Санса все обставила в покоях на собственный вкус, на письменном столе лежали листы пергамента и стояло несколько чернильниц, а также, мужчина обратил внимание на то, что в комнате было много книг. Они лежали на том же письменно столе, на прикроватных столиках и софе, которая стояла недалеко от балкона. Он нашел всего лишь пару книг, в которых были написаны песни и красивые сказания, которые так любят молодые девушки. Остальные же фолианты содержали в себе информацию о истории Вестероса, о Великих домах, также были книги, где говорилось о истории городов за Узким морем, видимо Санса всерьез принялась за свое обучение.

Внезапно его внимание привлекла большая книга, которая лежала прямо на полу рядом с большим сундуком, что стоял около ширмы. Оберин подошел ближе, чувствуя невольное любопытство. Книга была в грубом кожаном переплете, судя по названию сказания Севера. И не удивительно, эти легенды — частичка, которая наверняка напоминает девушке о родном Винтерфелле. Ненавистное чувство вины, снова наполнило душу.

Сундук, рядом с которым лежала книга, был сделан из темного дерева, более того, на нем был вырезан герб дома Старков.

Мартелл знал, что так делать нельзя, да и вообще, подобные поступки не в его характере, но все же, он открыл сундук. Эти вещи Санса наверняка привезла с собой еще из самого Винтерфелла и ему просто хотелось посмотреть на них. Посмотреть на жизнь своей жены ее же глазами, понять, что именно напоминает ей о Севере, чем она так дорожит, почему рвется в этот неприступный холодный замок, который теперь принадлежит ее врагам.

Он нашел серебряный кулон с изображением знамени Старков, шерстяную шаль, которая наверняка не пригодилась девушке в Королевской Гавани, как, впрочем, не пригодится и в Дорне. Также он увидел свернутый лист пергамента, развернув его, Оберин увидел величественный Винтерфелл, очертания которого искусно были перенесены на бумагу. Он также обнаружил свои стихи, которые подарил ей еще в столице и что-то, подсказывало мужчине, что они оказались именно в этом сундуке не просто так.

Внезапно он заметил кусок белой ткани, наверное, Мартелл и не придал ему значение, если бы не заметил засохшие пятна крови.

Его удивлению не было предела, когда он вытащил этот непонятный кусок ткани и понял, что это гвардейский плащ.

«И чей же он?»