Солнце в горошек (СИ)

В лицее только и говорили, как о случившемся во время представления. И, конечно, больше всего впечатлений было у одноклассников Адриана, ведь у них были злополучные билеты на представление. Правда, многие из ребят мало что помнили, так как попались в шелковые сети акуманизированной и после очищения Ледибаг потеряли часть воспоминаний. Маринетт тоже оказалась в числе таких «невезунчиков», поэтому просто с интересом слушала размышления Альи о том, что произошло. Подруга была так же увлечена своими предположениями, как детектив, отыскавший первые зацепки в новом деле.

— …Удивительно, что все это случилось именно в тот день и в том же помещении, которое Ледибаг выбрала для того, чтобы официально представиться публике.

«Удачно представилась, ничего не скажешь», — Маринетт сонно зевнула.

А вот Адриана этот разговор заинтересовал сильнее, чем Дюпэн-Чен.

— Думаешь, эти факты как-то связаны? — обернулся он к Сезер, сидящей позади.

— Все это выглядит так, будто для Ледибаг специально кто-то устроил ловушку. — Алья посмотрела на одноклассника, подозрительно сузив глаза. — А ты, я смотрю, заинтересовался ею с тех пор, как она начала проявлять к тебе знаки внимания?

— Н-ничего подобного! — слишком поспешно ответил юноша.

— Да ты покраснел, бро! — Нино толкнул его в плечо.

Дюпэн-Чен вздохнула и отвела взгляд, что не укрылось от глаз Альи. Наверное, Маринетт были неприятны эти разговоры. Оно и неудивительно, ведь, Сезер не сомневалась, ее подруга все еще испытывала чувства к Агресту, только не говорила об этом. В последние несколько лет Маринетт стала более закрытой и вообще стала реже делиться с ней своими переживаниями, а то и вообще скрывать их. И как бы ни пыталась Алья узнать что случилось, подруга продолжала молчать. Сегодня у Маринетт опять багровые синяки под глазами, она снова выглядела так, словно разгружает грузовики по ночам. Она от чего-то страдала и напрочь отказывалась делиться этим с ней. И, как бы не старалась, Алья ничем не могла ей помочь.

— А вообще знаешь, Адриан, — разозлилась вдруг Сезер. — Тебе ведь самому должно быть гораздо больше известно о Ледибаг, чем всем нам.

— Точно! Ты же с ней встречался лично в тот день! — Кто-то из одноклассников тут же подхватил слова Альи.

— Ну… — Вокруг Адриана тут же столпилась толпа любопытных одноклассников.

Даже сонная Маринетт тоже подняла заинтересованный взгляд.

— Да я на самом деле тоже почти ничего не знаю, — Адриан отвел взгляд. У него не очень-то хорошо получалось лгать. — Мне всего раз довелось с ней встретиться наедине.

— НАЕДИНЕ? Ты был с ней наедине?? — И, конечно же, за этим посыпалась череда вопросов. Как она выглядит вживую? Какой у нее голос? Как она двигается? Она правда такая же, как по телевизору и на фотографиях?..

За этими шумными разговорами Маринетт не составило труда незаметно ускользнуть.

— Маринетт, ты куда? — окликнула ее Алья. Что ж, она была и оставалась единственным человеком, от которого скрывать правду было сложнее всего.

— Я в уборную. Мне что-то нехорошо… голова болит.

— Я пойду с тобой!

— Нет, нет, не нужно. — Маринетт посмотрела подруге прямо в глаза, давая понять, что хочет сейчас побыть одна. И Алье ничего не оставалось, кроме как проводить подругу взглядом.

Сезер уже совсем не понимала, что такое происходит с Маринетт, и ей это совсем не нравилось.

В женском туалете было пусто, но Маринетт все равно заперлась в кабинке на всякий случай. Дюпэн-Чен расстегнула сумку, из которой тут же выпорхнула квами.

— Нехорошо, если ты потеряешь единственную подругу, Маринетт.

— Я знаю, — тихо проронила она, опираясь локтями о колени. — Но, Тикки, скажи мне, разве близкие отношения с людьми — это не то, чем такие, как я, должны… жертвовать?

Тикки молчала, ей было нечего ответить на этот вопрос. Ведь, по правде говоря, всем предыдущим воплощениям Ледибаг действительно приходилось откладывать личную жизнь на задний план ради спасения мира. Но у предыдущих героинь также было одно очень важное преимущество, которого сейчас была лишена ее нынешняя хозяйка.

— Маринетт, может быть нам все же стоит попробовать отдать кольцо…

— Нет! Нет, ни в коем случ… — Девушка прикусила язык и резко замолкла, вспомнив о том, что они все еще в лицее, и продолжила уже тише: — Это исключено, Тикки.

— Мне не хотелось этого говорить, но ты такими темпами вымотаешь себя до последней капли! И кому от этого будет лучше? Что тогда станет с Парижем? Что тогда сделает Бражник?

На этот раз уже Маринетт было нечего возразить.

— Если ты хочешь защитить этот город, тогда тебе в первую очередь нужно позаботиться о самой себе, Маринетт. — Квами осторожно подкрадывалась к самому главному. — Поэтому я все же настаиваю…

— Нет, Тикки, кольцо мы не будем использовать и закроем эту тему! — отрезала Маринетт и поднялась.

И Тикки уже знала, что после этих слов с хозяйкой бесполезно спорить.

❁❁❁