Солнце в огне

«Игрушки», – понял Дракон, когда под обнажившимися палубами обнаружились пустые трюмы с соломенными тюками. А потом взорвались бочки, в которых был перемешанный с металлическими иглами порох. Вся масса взлетела в воздух и оросила тело Дракона дождём. Тоётоми не впервые пробовал одолеть Великого Зверя подобной уловкой, и сначала Дракон даже не махнул хвостом в попытках защитить тело от игр. Его чешую не могли пронзить тонкие игрушки людей.

«Что-то не так», – понял Дракон Дерева. Сознание Великого Зверя подёрнулось пеленой, он дрогнул прямо в воздухе.

«Овечья кровь! – отозвался Дракон Металла. – Они смочили иглы овечьей кровью!»

С рёвом Дракон рухнул в море в тот самый миг, когда объединённое войско Чосона и Империи пошло в атаку на Ульджин.

19

Ли Хон ждал сигнала от Дракона, но, когда с западных стен Ульджина раздались первые взрывы, понял, что Великий Зверь запаздывает. Ждать его? Нет, они с Нагилем условились, что Ли Хон покинет город до того, как его снесут войска Чосона и Империи.

Одно письмо он отправил днём ранее с Харин – в нём Нагиль просил расписать подставной план.

«Я буду ждать в доме советника Южной Фракции», – писал Ли Хон аккуратным почерком. Чтобы письмо выглядело официальным, Нагиль прислал бумагу с королевской печатью.

Второе письмо, короче и на обороте уже исписанного листа с пейзажем Золотых гор и веткой цветущей сливы, Ли Хон отправил голубем самостоятельно. Его Нагиль должен был получить лично. «Буду ждать Дракона в порту Ульджина. Тоётоми придет за мной».

При любом исходе они надеялись вытащить японского генерала с кораблей: либо Дракон спалил ранним утром стоящий в порту флот и заставил Тоётоми покинуть своё укрытие, и сейчас Рэвон вёл его берегом, где они должны были столкнуться; либо Тоётоми сам перехватил подставное письмо и уже направлялся за Ли Хоном в дом советника, чтобы удержать от побега.

Рэвон заверил, что при таком раскладе Тоётоми сам позаботится о пленнике и явится, лишь бы защитить свою честь и не быть обманутым.

Пока на окраине города шла ожесточённая битва и стянутые к Ульджину отряды асигару и самураев защищали стены отвоёванной крепости, Ли Хон ждал. Казалось, за всё то время, что он провёл в доме советника Южной Фракции, он должен был стать мастером в искусстве ожидания, самым терпеливым человеком мира. Но чуда не случилось: сейчас, как и в любой другой день любого другого сезона, Ли Хон нервничал и считал секунды.

Харин обещала прийти за ним, полностью готовая, чтобы сбежать тоже. Но со вчерашнего дня он её не видел и не знал, в порядке ли она.

По плану, который придумал сам Ли Хон, вчера служанка передала неправильное письмо в руки неправильного человека – подкупленного Рэвоном хозяина гостевого дома, который всё докладывал помощнику Тоётоми. Если Харин справилась, тот уже сдал Ли Хона японскому генералу. Почему же за ним не явились, чтобы потребовать объяснений?..

Раздался очередной взрыв – словно ядро врезалось в крепостные стены, и задрожала земля.

В тальщим все вопросы. Солнце уже выкарабкалось из-за горизонта, показав весь белый бок, и времени прошло достаточно, чтобы начать действовать самостоятельно.

Ли Хон оценил напряжённую тишину в доме. Судя по всему, слуги слишком напуганы нападением, чтобы выходить наружу, а большинство людей его охраны сейчас защищает стены Ульджина.

Значит, он может отправиться на встречу с Драконом без сопровождения.

Ли Хон покинул свою половину дома не оглядываясь и направился прямиком в кухню, где был от силы раза три за всё время своего пребывания здесь.

Слуги и повара жались у колонн рядом с пустыми очагами – котлы, похоже, забрали на стены, чтобы топить масло.

– Где Харин? – почти закричал Ли Хон, чувствуя, как подступает к горлу тошнотворный страх. Главный повар замотал головой, боясь отвечать. – Где она, духи вас забери?!

Он ринулся дальше по коридорам, распахивая двери каждой из комнат. Он не знал, где жила Харин, а потому шёл наугад из одного крыла дома в другое, пересёк внутренний двор с замёрзшей кривобокой сосной. Взгляд проскользил по крышам, ушёл за стены дома, к стенам городским, где шла напряжённая битва. Ещё один город его страны подвергается нападению, а у Ли Хона теперь в руках не меч, а кухонный нож, украденный им у повара на прошлой неделе. И вместо доспехов – турумаги с чужого плеча, подачка от Рэвона, а на ногах старые танхэ.

И Харин нигде нет!

Ли Хон выругался в голос, обошёл главный дом по кругу. От одного асигару ему удалось вильнуть за угол и тут же скрыться, но во второй раз удача от него ускользнула: японец заметил его у амбара и побежал, выкрикивая вслед проклятия. Ли Хон бросился от него к кладовой, где в урожайный год, должно быть, хранили кимчи в бочонках. Сейчас та пустовала, и Ли Хону удалось найти там косу. Совсем не королевское оружие для битвы с врагом, но и он сейчас не король, а беглец.