Солнце в руке

— Здесь, — говорит она, — я знакомлюсь со старичками на пенсии. Завожу разговор. Потом как бы нечаянно роняю ложку под стол. Он наклоняется. А я в этот момент быстренько выхватываю что-нибудь из его сумки. Знаете, такие матерчатые, они у них вечно открытые, у ножки стола. Иногда попадаются кошельки. А лучше всего зонтик. В него столько вмещается. Большой, черный! Но… — Наклоняется к нему: — Посмотрите, сзади дама с коляской. Верно, моя коллега, на промысле. Да есть, есть там ребенок. Ребенок — идеально, чтобы унести шоколад. Плитки так сами и прячутся в ползунках. Уж я-то знаю! Выбирала какие с орешками, я их так люблю! «Нестле» — самый лучший!

— Хорошо. Допивайте, и пойдем.

— Так вы сказали не важно — что?

— Да.

Задумывается, потирает руки, как бы их разминая.

— Идемте за мной!

Устремляются вдоль отделов с шерстяными изделиями. Она резко останавливается.

— Может не получиться, если вы будете рядом. Возвращайтесь-ка лучше в кафе и ждите.

Мареско хочет видеть все своими глазами. На то у негр свои причины. А если она заупрямится? У него не спокойно на душе, хотя у него главный козырь — нож! Выбирает место, откуда ему будет видно хотя бы, как она возвращается. Чтобы у нее ничего не получилось и пришла с пустыми руками! Заказывает двойной коньяк. Вспоминает о пальцах Иоланды — как у пианистки! Важно не только иметь такие пальцы, но еще и через них (именно через них) получать информацию о… о… И чего он все об одном и том же! Сердцем чувствует, что он еще не все знает о ноже, что-то от него скрыто. Иоланда знает, сама не подозревая того. Он должен узнать один и радоваться один. Вот почему, с самого начала и до сего дня, он ее ненавидит! Презирает. О Боже, немного везения! Чтобы она попалась! Этот нож только мой, и ничей другой! Вот она показалась в конце перехода. Мужчина, служащий, держит ее за руку, в другой руке у него раскачивается странная блестящая вещь. Так и есть! На этот раз она была не такая расторопная! Но что такое? Не осмеливается выговорить! Без всякого сомнения — насос для велосипеда.

Глава 12

Он следует за ними на расстоянии. В конце линии они поворачивают направо. Дверь с надписью: «Посторонним вход…» Кабинет заместителя директора. Все не так плохо. Иоланда найдет что сказать. Сначала будет все отрицать. Скажет, что хотела показать подруге насос, подойдет ли для ее велосипеда. Та где-то потерялась в секции. У нее и в мыслях не было украсть его. Доказательство? Она готова заплатить. А дальше? «Ваше имя, адрес…» и так далее. Заведут карточку. Как некстати. Мареско останавливается в задумчивости. Ждать, когда выйдет и покажет на него: «А вот и мой адвокат!» Или еще что-то? Надо же, насос! Ему бы и в голову не пришло! Хотела его удивить? Он же сказал ей: «Не важно что». Но ведь не это же, идиотка! Хотя, если все взвесить… не такая уж и… в этом есть что-то… безвинное. Не каждый позарится на насос. Спорим, ее отпустят! Мареско уходит, мысли в беспорядке. Чувствует слабость в ногах — признак паники. Надо признаться, что он был не на высоте. Если он попадется — сразу рухнет. Сейчас, конечно, ему нечего бояться. Иоланда выкрутится, но… напрасно себя уговаривает. Он не чувствует себя в безопасности. А ведь готовился к подобной ситуации! Даже желал ее! И вот!

Ему нужно успокоиться, убедить себя, что он вне подозрений! Даже если их видели вместе. Предположим худшее… даже если их засняли на пленку. Ведь естественно, что он помогает своей клиентке, оправданной, начать новую жизнь. Мареско ловит такси и прочь отсюда, как можно быстрее! Чувствует себя окруженным врагами. Он должен наперед разгадать их следующий ход и принять меры. Дверка такси захлопнулась, Мареско вытирает лоб в изнеможении. И вправду, он окружен. Малейшая оплошность со стороны Иоланды, и схватят его! Или стоит ей только сказать: «Это господин Мареско меня попросил что-нибудь украсть». Только не это! Не это! Такси останавливается на улице Каде. Письмо к прокурору на месте, фотографии, нож. Все, что поможет ему избавиться от Иоланды и начать новую жизнь. Не колеблется:

«Господин Прокурор,

Имею честь сообщить вам, что в мои руки попали важные доказательства по делу о „Загадке фотокабинки“».

Размышляет с минуту. Нет, не то. Рвет бумагу и начинает снова: