Солнце в руке

«Нам вбивают в голову, что привилегии существуют только на Востоке: заказы, специальные подарки и так далее. Ну нет, добрые люди! Советуем пройтись не торопясь по большим магазинам. Если у вас острый глаз, вы непременно отметите, что вот здесь, например, старик, украшенный сединами и наградами, незаметно кладет себе в карман туалетный несессер. Там — молодая особа, элегантно одетая, потихоньку кладет в сумочку пару чулок. Или еще лучше! Нашим людям удалось заснять на пленку одного очень интересного клиента, который таким образом приобретает самые различные предметы, причем совершенно безнаказанно! Нам могут заметить, что к мелким кражам мы все уж давно привыкли и здесь нет ничего особенного. Но персонаж, о котором мы говорим, известен всем! Он даже является объектом специального наблюдения! Персонал имеет предписание не трогать его, так как его семья открыла счет и по определенным датам оплачивает целиком долги. Случай известен, скажете вы! Конечно. Речь идет о клептомании. Но что публике неизвестно, так это то, что там, в высоких кругах, сочли такую практику нормальной. Сочли, что выгодней таким образом регулировать взаимоотношения с крупными клиентами, которые ими же самими поощряются к воровству. Они приходят. Воруют. Что-то вроде самообслуживания (еще и минуя кассу). И эта тенденция развивается! Таким образом формируется класс привилегированных. А когда мы поинтересовались (а мы так и сделали), нам ответили, что это клептомания, ничего тут не поделаешь, она ненаказуема! На самом-то деле подобные клептоманы и составляют класс привилегированных, прозябающих от скуки, которые нашли себе развлечение брать и не платить!

И что же? Куда же смотрит наше правосудие, не в курсе? Естественно, да! К несчастью, оно также погрязло в этом пороке. Вот почему некоторые дела, как дело об убийстве в фотокабинке, так долго затягиваются. О сенсационных разоблачениях читайте в следующих выпусках нашей газеты.»

— Что скажете? — спрашивает Мареско.

Маллар изворачивается, как уж на сковороде:

— Не знаю, что и сказать, мэтр!

— Камень в мой огород.

— Возможно, да.

— Хорошо. Оставьте меня. Я позвоню крестному.

— Алло, алло! Крестный? Не узнал вас по голосу.

— Доигрался? — возмущается старейшина. — Что скажешь? Тебе нечего сказать! Молчи уж лучше! Твоя бедная мать только что рассказала мне всю правду. Если бы она рассказала раньше! Конечно же я видел, что ты не такой, как другие. Но я-то думал, что у тебя отклонения по мужской части. Ну, понимаешь, когда мужчина и мужчина… А ты — клептоман! Хорошо еще, что не назвали твоего имени!

Мареско пытается возражать.

— Замолчи! — приказывает крестный. — Мать все объяснила. Она двоюродная сестра по материнской линии Малиншару — директору Нувель-Галери. Ей не стоило труда все уладить. Благодаря одному услужливому заведующему отделом, за тобой наблюдали, и раз в два месяца они присылали матери счет на твои «шалости», которые она и оплачивала.

— Она мне ничего не говорила.