Солнце в волосах

Он нёс меня прочь от центра и, казалось, совсем ему не тяжело. Лишь у самого храма Трёх Богов он аккуратно поставил меня на землю. Огляделся, взял за руку и повёл куда-то на север, туда, где площадь переходила в самую длинную мощеную дорогу в Нелита. Дорогу в Светоч.

– Не замёрзла? – спросил Эстэриол, глядя, как я зябко потираю предплечья.

– Я ж прямо так выбежала, как была. Не страшно, я больше испугалась, чем замёрзла.

– Сейчас поедем, я тебя закутаю, хорошо?

Он улыбнулся, прижав меня к себе.

– Поедем?

Эстэриол кивнул. Мы почти дошли до края площади, где город кончался, уступая лесу, обступившему Нэвэрет с северо-запада. Слева поблёскивали в свете звёзд витые эльфийские ворота в Санайтэро, а справа уже обычные, но густые деревья. А между ними дорога.

«С этого места начинается первое испытание» – рассказывал когда-то Эстэриол. «На площади соискатели оставляют транспорт, а дальше чешут пешком. Кто как может, главное дойти самостоятельно. Можно и за сутки управиться, если быстро и без передыху, а можно и неделю ползти наперегонки с сороконожкой какой. Это уж каждый сам решает. Я бы сам за сутки дошёл, да не выдержал, мелкий был совсем. Спать завалился. Второй раз уже специально на ночлег встал. А когда поступил-таки, тогда вообще три дня шёл! Днём топал, а ночами повторял материал!».

Иногда мне было даже завидно. Я ведь столько исходила! И пешком по лесам, и ночевать могу, и еды раздобыть умею. А так ты не просто идёшь, а с важной целью! Ожидая, что за этим произойдёт что-то прекрасное! Это чувство вспомнилось мне сейчас, и я поняла, что сбывается маленькая мечта.

– Но, Эстэриол, я же… я же не маг! Как меня…

– Плевать! – решительно прервал он. – Спрячу! Будешь у меня в комнате жить! Уж лучше, чем опять тебя у этого гада оставлять! – Эст глянул на меня и смягчился. – Я ведь постоянно об этом думал. Пытался как-то найти лазейки, решение. Не волнуйся, Ая, я сделаю всё возможное, чтобы защитить тебя! В любом случае, хотя бы сейчас поживёшь так, а дальше посмотрим, – и он улыбнулся. – В крайнем случае, превращу в кошку и выдам за собственный фамильяр!

Я шутливо ткнула его локтем, он же в ответ схватил меня и закружил, целуя.

А на улице никого. Тишина, ветер в кронах гуляет, звёзды с неба поблёскивают, бледнея под выползающим диском луны. Внизу в порту еле слышно раздаётся ругань, где-то идёт гулянье, дурная собака лает, наслаждаясь эхом в переулке. И во всей этой тишине журчание какого-то пьяницы, что привалился в кустах у края площади, думая, что он один. Не дошёл, бедняга.

– О-о-о-х!!! – раздался его перепуганный голос, и он зашаркал прочь нетвёрдой походкой.

Сквозь тьму, тихо, будто плывущее облако, к нам приближалось что-то белое, сверкая покатыми боками в лунном свете. Эстэриол выпустил меня и подался навстречу этому неясному видению. Стройные белоснежные ноги; длинная, заплетённая в косы, грива; копыта, будто мягкие кошачьи лапы еле слышно шорхнули, переступив на брусчатке; раздалось тихое мелодичное ржание. В детстве я слышала много сказок от Мальриса, да и Зурб, бывало, рассказывал что-то своё, гномовское. Но почти всегда главный герой, спасающий девицу от всяческих бед, имел именно такого, волшебно-прекрасного белоснежного коня.

Не сдержавшись, я хихикнула в кулачок. Но конь был слишком чудесный, и восхищение перебило смех. Он будто почуял симпатию и подошёл ко мне. Блеснул чёрным глазом и коснулся мордой моих волос.

– Ты ему понравилась, – прошептал Эстэриол, будто опасаясь нарушить таинство момента. – Его зовут Ниамо. Мне учитель его оставил.

– Дион?

– Ага. Он самый. Я Ниамо ещё жеребёнком помню. Потом уже брал его, когда подрос, в Светоч. Сам объезжал его. Мы вместе с Дионом над ним работали, я даже не думал, что бывает такая магия!

– Так он магический? – спросила я, робко поглаживая шелковистую морду.

– Нет, – поправил Эст, – он маговыращенный. Это разные вещи. Я тебе потом объясню, там свои нюансы есть.

– Я знаю, – улыбнулась я, – Мальрис рассказывал. Так эльфы делают. Вплетают магию в животное, когда оно ещё у мамы в животе растёт. И потом появляется такое чудо…

– Ага, действительно чудо! Эльфы всегда гармоничнее всего использовали дар, не нарушая баланса.

– А Дион что, эльф?

– Дион – гений, – покосился на меня Эст, улыбаясь, – а у гениев нет расы. У таких магов особый склад ума. Ещё более особый, чем тот, что в нас воспитывают. Что у эльфов, что у людей, даже ярру, из тех, кто имеет грандиозный дар. Они всегда кардинально выделяются среди сородичей.

– А почему ты говоришь «они»?

– В смысле?

– Ты тоже гений, – искренне заверила я его и прижалась, обнимая.

Эстэриол не ответил, прижал меня в ответ и тихо засмеялся. Наверное, как всегда хотел сказать, что я зря так и слишком переоцениваю его. Но меня было не провести. Я знала, что мой Эстэриол – настоящий гений!

Ниамо тряхнул гривой и подставил бок. Эстэриол лишь коснулся его, и на спине у зверя возникло, будто из воздуха, седло. А уздечки нет. Но она была и не нужна, даже я знала, что такой конь сам пойдёт куда нужно.