Солнце в волосах

– Охранное заклятие работает, – тихо объяснил он, – чтоб ему неладно было, не любит оно, когда его вскрывают.

– Тебе больно?

– Нет, но приятного мало.

Он отдышался, затем замер, прислушиваясь, и только после этого отпустил меня, вышел вперёд и потянул за собой.

– Прости, здесь тоже без соля, иначе нас поймают. Я проведу тебя самым долгим, но зато самым безопасным путём. Иди тихо, ориентируйся только на мои движения, пол может обмануть. Просто иди за мной, хорошо?

Я кивнула, зная, что он увидит, и пошла, стараясь не шаркать ногами по пыльному каменному полу. Хорошо, что башмачки ещё летние, на мягкой подошве.

Не знаю, сколько мы шли, но когда я увидела первое окошко, в нём уже вовсю разгоралась предрассветная розоватая дымка. Пару раз приходилось останавливаться и ждать, когда какой-нибудь маг-жаворонок пройдёт мимо по своим делам. Но я была горда собой. Споткнулась всего два раза и даже не пикнула! Хотя один раз всё же тихо выругалась, когда неудачно попала лбом в дверной косяк.

Мы долго поднимались по широкой каменной винтовой лестнице, минуя этаж за этажом. Все на вид одинаковые. Серые камни стен на круглых пролётах темнели арками дверей. По десять на каждом этаже. Это сколько здесь народу-то учится?! Это ж если на каждом по десять, да ещё и этажей с десяток, судя по гудящим ногам, то под сотню! И башен общежития две! Ничего себе, какая толпа!

Стало страшно, идея показалась глупой и детской донельзя! Это ж как Эстэриол укроет меня от такого полчища магов?! Пусть ещё не обученных, но…

– Не бойся, – едва шепнул Эстэриол, не столько произнося это вслух, сколько передавая мысли телепатически, – я тут всё знаю. Никто не сунется ко мне, а там я могу хоть гномский клан спрятать!

Смеяться было нельзя, поэтому я закусила губу и пошла дальше.

Тёмная массивная деревянная дверь была такой же, как остальные, я даже не знала, как они их не путают, но мой возлюбленный уверенно подвёл меня к ней и погладил дерево, будто пугливую лошадь. Дверь бесшумно распахнулась, и мы с облегчением ввалились внутрь.

Я растерянно встала посреди комнаты, а Эст привалился к двери, с грохотом её захлопнув, и с наслаждением вздохнул, потягиваясь. Теперь можно расслабиться и не таиться.

Я огляделась, отмечая добротную кровать, похожую на те, что были у нас в номерах для зажиточных купцов, смятую куртку на краю одеяла, стены, забрызганные разноцветными каплями, заваленный подоконник напротив двери, за которым виднелся пушистый ковёр леса, просыпающегося снаружи. Окошко было не таким уж и маленьким, а стекло в нём чистейшим, гномской работы. Выходящее на северо-запад окно, как и дверь, было прорезано полукругом в толстой стене. Справа от него стоял стол с какими-то склянками, книгами и пучками трав. Над ним висело зеркало, а ещё выше ряд книжных полок. У стены напротив кровати сундук с кучей одежды на крышке, а посреди грязного пола одинокий сапог.

Эстэриол вместе со мной оглядывал собственное жилище, и губы всё больше поджимались, как бывало, когда Винэйрон ловил его на какой-то банальной ошибке, если решал потренировать в эльфийской магии.

– Я уберу… – уныло произнёс он и остервенело почесал лохматую голову.

Я не стала ничего говорить. Да и какая разница сейчас? Это не имеет значения! Мы это сделали! Мы вместе! Удалось! И теперь я… Боги! Теперь мы будем вместе каждый день! И никто нас не разлучит!

Эстэриол просиял, ловя мои мысли. Тоже вспомнил, тоже почувствовал, наконец!

– Аябэлька, – радостно позвал он, – мы дома!

И мы бросились друг к другу, смеясь и целуясь.

Я знала, почему так тихо вокруг. Каждый уважающий себя студент первым делом учился накладывать заклятье на своё жилище, чтобы можно было в голос хаять въедливых профессоров. Или плакать от отчаяния, когда наука никак не желала лезть в голову добровольно. Эстэриол не раз с блаженной улыбкой рассказывал, как наслаждался осознанием того, что теперь у него есть его собственный личный угол, где никто ему не указ! Наверное, у многих студентов тут похожие чувства. Кто в семье большой рос, у кого родители строгие, а у кого, как у моего возлюбленного, чего-то личного отродясь не было.

Хотелось позабыть обо всём! Слишком ярко, слишком сильно всё это накатившее на непривыкшую голову впечатление. Но Эстэриол опомнился первым. Твёрдо отодвинул меня, быстрым шагом подошёл к кровати, перебросил куртку с одеяла на гору на сундуке, сел и похлопал по месту рядом.

Я села, лучась от счастья, а Эст мягкими движениями принялся развязывать шнуровку на моём платье. Я замерла, не решившись, что делать. Девицам часто говорят, что, если хочешь выйти замуж, следует беречь себя для мужа. Нет, связи до свадьбы не порицались так уж жёстко, как это было лет триста назад – до демонстративных порок, а иногда и казней. Но мало кто из мужчин, особенно человеческих, хотел брать «подержанный товар». И всё же, это была я, и это был Эстэриол. А не какой-то заезжий пьяненький купец, или не дай Алета… Да, пусть лучше сейчас! И неважно, я хочу быть с ним и только с ним! Так что не так уж и важно когда…