Солнце за облаками

Помнишь ту пекарню, возле которой мы встретили того неприятного человека? Вот это она и есть. Но тогда я еще не знала об этом.

Директор гостиницы продолжал:

– Я позвоню ему и попрошу пристроить вас на работу. Подходит такой вариант?

Что тут сказать? Я так обрадовалась! И жить, думаю, будет где, да еще и работа появится. Только никак я не могла представить, что же это такое могу делать в пекарне, если ничего не смылю в этом деле? Ну да ничего, подумалось мне в тот момент, все же лучше, чем ничего. Какая же я глупая, ничего не видела под собственным носом! Мне бы чуть поразмышлять, подумать… А я так сходу и согласилась. Снова подписала расписку. Опять я слышала только то, что хотела слышать, а прочее, самое важное, мимо ушей пропустила. Как тут меня назвать?!

Но ты слушай, мне только это сейчас от тебя нужно.

Знаешь, этот Аркадий Николаевич сказал мне, чтобы я на следующий день пошла в пекарню и спросила там руководителя, Михаила, сказала, что я от директора гостиницы, и попросилась на работу. А он, говорит, позвонит Михаилу и предупредит.

На следующий день, а это была среда, я пришла в пекарню к девяти утра. Сначала пускать не хотели, держали на проходной. Ходила там долго. Вся пекарня – это три дома во дворе, один круглый, с трубой, два поменьше. Запах там, конечно, такой приятный, хлебный. Нашла я кабинетик этого Михаила, его самого не было, стояла, ждала возле дверей. Пришел он часам к одиннадцати.

Я ему говорю:

– Здравствуйте, я от Аркадия Николаевича.

А он мне вдруг так резко, как на бегу отвечает:

– От кого, от кого?

Я тут опешила, с меня иллюзия, как пелена, слетела. Туда я шла с такой надеждой, что вот-вот кончатся мои мытарства, и вдруг такой неожиданный вопрос.

Я сказала ему:

– Аркадий Николаевич, директор гостиницы «Элит». Он вам должен был звонить насчет меня, насчет того, чтобы меня на работу принять. Меня зовут Арина.

– Ах да, – как будто он неожиданно вспомнил, при этом держа в руках какие-то бумажки и глядя в них.

– Так-так-так, – сказал он, глядя сквозь меня. – Что же он просил? Ах да! Так, что умеете делать?

Я попробовала ему говорить, чему училась, про репетиторство. Он, мне показалось, и не слушал.

– Так-так-так, – сказал Михаил и перешел в разговоре со мной на «ты». – Приходи в понедельник, в это время, я посмотрю, будет ли у меня возможность пристроить тебя. Да-да, так и поступим. Ну все, пока, до понедельника.

Что сказать о том, что у меня было на душе после этого разговора? Пустота. Вот как-то мозгами своими я понимала, что ничего из этой идеи не получится, но все-таки твердила себе, что надежда умирает последней, что нужно дождаться понедельника, а там видно будет.

Хорошо еще, что у меня появился один ученик на репетиторстве. Я очень ценила его. Мальчик такой славный, только с математикой у него плохо получалось, отвлекается он постоянно, неусидчивый. Я же проводила с ним даже больше времени, чем мне оплачивалось. Во-первых, мне девать это время было особо некуда, а во-вторых, я искренне надеялась, что у паренька будет прогресс в математике, а там и еще ученики появятся, если родителям понравятся мои уроки, и они посоветуют мои услуги еще кому-нибудь.

Наступил понедельник. Снова иду в пекарню, снова часа три ищу этого Михаила. Когда нашла его, он смотрел на меня, как будто первый раз видит. Мне второй раз пришлось говорить, кто я, напомнить, что он в среду обещал найти для меня работу к понедельнику, и вот я пришла.

Он сказал:

– Так-так-так, – как бы немного смущаясь, – у меня работы для вас нет. У меня каждый день по три человека приходит. Нет работы.

После этих слов Михаил ушел, держа в руках кипу бумаг. Я слышала его голос где-то на улице, но к чему мне это было в тот момент? Я просто вернулась в гостиницу.

Я тут же обратилась к администратору, чтобы он спросил, могу ли я поговорить с директором. В гостинице в дневное время всегда работал администратором Александр, он же, как я могла заметить, управлял мелкими вопросами, принимал деньги в счет оплаты проживания, общался с постояльцами. В вечернее и ночное время за стойкой администратора дежурили по очереди горничные, которые никакие вопросы не решали, а лишь принимали и отдавали ключи от номеров.

В тот день мне пришлось ждать возможности прийти в кабинет директора, потому что его не было на месте почти два дня. Получилось поговорить только после семи часов вечера следующего дня.

Он спросил меня:

– Как прошла встреча с Михаилом?

– У него нет работы, – ответила я. – Михаил сказал, что к нему ежедневно за работой обращаются по три человека.

Я заметила, что эти слова не стали неожиданностью для этого Аркадия Николаевича. Выглядело так, как будто он предвидел такое развитие событий.

– Ну что, – сказал он, – у нас город маленький, все хотят где-то работать, а мест рабочих мало. Только, пожалуй, на заводе еще как-то можно устроиться.

Тут же он поинтересовался:

– Когда же можно ждать оплаты по распискам? Когда придут вам деньги?