Солнце завтрашнего дня

Уже было темно, он решил пойти к морю. Просто так. Наверное, в любых, даже самых незначительных на первый взгляд ритуалах есть свой смысл и особая прелесть. Они дают возможность более твердо стоять на земле, опираясь на привычные действия и жесты.

Утром он направился в городской департамент здравоохранения и узнал, что главврач в психоневрологическом диспансере новый. Прежний уволился четыре года назад и уехал в Москву. Его адреса они не знают… Павел поднял свои копии Ольгиных заметок. Она брала интервью у Евграфова Геннадия Константиновича – спрашивала его мнение об убийстве Вейде.

Почувствовав азарт, Павел позвонил Светлане и попросил ее пробить по базе данных адрес и телефон Евграфова.

В ожидании информации Павел сходил в местный краеведческий музей. Там среди портретов сотрудников музея висела фотография Стеллы Дмитриевны. Снимок Артура Вейде тоже там был. Тихий. Скромный, тихий человек в очках, робкая улыбка…

Светлана позвонила через два часа. Сообщила странное: Евграфов Геннадий Константинович был убит два с небольшим месяца назад. Убийцу не нашли. Убит он был около своего дома, когда возвращался с работы поздно вечером. Карманы у него обчистили, украли банковские карточки. Света дала контактный телефон его жены. Павел набрал ее номер и услышал то, что позволило ему восстановить картину происшедшего, а также найти связь между Евграфовым и Ольгой Горяевой. Жена Евграфова Валентина Петровна сказала, что они с мужем были на спектакле в театре «На грани» – смотрели «Сон Татьяны и Евгения». Там ее муж столкнулся со знакомой из родного города – Ольгой, отчество ее Валентина Петровна не помнила. Ольга записала телефон Евграфова, но позвонила уже после его смерти, это Валентина Евграфова запомнила. Самое ценное ее сообщение заключалось в том, что ее муж после спектакля сказал, что кое-что в театре напомнило ему рисунки его пациента. Эти же слова Евграфова его жена передала Ольге.

Сопоставив даты, Павел понял, что именно после этого Ольга поехала в родной город. Судя по словам Замойкиной, в интернат она не попала. Что ж! Теперь Павлу предстояло узнать, зачем же приезжала туда Горяева.

Глава десятая Рука, протянутая в вечность

Старайся легко принять то, что неизбежно.

Платон

Стыдно сказать, но Анна ждала телефонного звонка Миши Глинского, однако решила не звонить ему первой. Хотя звонок по делу, могла бы и набрать сама.

Миша Глинский позвонил, когда она была в ванной.

– Я приеду сегодня после работы, – сказал он. – Часов в восемь. Идет?

– Идет.

Сегодня на работу она должна была прийти к трем часам – на смену Васе. Анна поймала себя на том, что выбирает костюм более тщательно, чем обычно. Неужели все дело в Глинском? Она хочет ему понравиться? В этом Анна не хотела признаваться даже сама себе… И все же она выбрала черные джинсы, которые ей шли, и фиолетовый свитер под горло, оттенявший ее глаза и каштановый цвет волос. Посмотрев на себя в зеркало, Анна осталась довольна. В довершение образа надушилась и сделала скромный макияж.

Увидев ее, Вася сказал:

– Я уже убегаю, а ты оставайся здесь. Если что – звони. Сама все знаешь. Без стеснения и по любому вопросу, который тебе покажется непонятным. Мне, как ты знаешь, можно звонить хоть утром, хоть ночью.

– Я все поняла, – сказала Анна.

Он с подозрением посмотрел на нее:

– Ты сегодня какая-то слишком кроткая. Что-то случилось?

Она мотнула головой:

– Просто настроение такое…

– Ну ладно, ладно, – заторопился Вася. – Я уже побежал…

Вторая половина дня пролетела довольно быстро. Анна расправилась с заданием, которое ей поручил Курочкин. Приняла одну женщину, явившуюся на консультацию. Потом уставилась на экран компьютера и стала подчищать хвосты незаконченных дел… и время от времени посматривала на часы. Она ждала Глинского.

Миша опоздал на пятнадцать минут. Анна уже было подумала, что он не придет, и решила поставить чай, а после уехать домой, там принять ванну и забыть обо всем. Мог бы позвонить и сказать, что отменяет встречу или переносит на другое время. А так… ненадежный он получается товарищ, этот Глинский. А Вася его так нахваливал, так нахваливал, просто превозносил до небес: и эрудит, и языки знает…

Звонок в дверь отвлек ее от досадливых размышлений.

На пороге стоял Глинский. В руках у него был газетный сверток.

– Бери, – протянул он ей.

– Что это?

– Цветок редкий… для украшения вашего офиса. А то зелени у вас не хватает.

Анна приняла горшок с цветком:

– Спасибо.

– Не спасибо, а чашка кофе в виде благодарности.

– Сейчас-сейчас…

Она поставил горшок с цветком на подоконник и посмотрела в окно.

– Снега нет?

– Нет, зато льет что-то похожее на дождь… Ну и погодка. Сырость и слякоть… Собираюсь в скором времени в Альпы или к нам в Сочи на Розу Хутор, на трассу горнолыжную. Без снега плохо…