Солнцеворот желаний

— Хватит пить. Ты слишком часто обращаешься к наркотикам за помощью. Учись держать себя в руках. Впереди ждёт Демон. Ты не сможешь с ним совладать, если не научишься справляться с самим собой, — холодно процедил Ктуул. — Второе — оставь Акроша в покое. Он слеп и по уши влюблён в ту бесполезную девицу. Хочешь испытать его? Делай это через неё. И если он предатель — сразу узнаешь. Но я так не считаю. Твои уязвимые места — Селеста и Амалия Бай. А если смотреть шире — Клэрийский Орден. Ты говорил, что результаты проверки ничего не дали, но монахини оказались не так бесполезны, раз смогли чему-то обучить белокрылую. Их знания взялись не из воздуха. Подумай над этим.

Никлос слушал Ктуула и сам себе дивился. Он перестал чувствовать себя хозяином положения. В какой момент Ктуул стал так важен для него, так необходим, и случись что, он бежит сюда? Без пререканий слушаясь. Подчиняясь. Называя Учителем. Он сам себя поставил ниже, хотя вечный — его пленник. Он что угодно может сделать с ним, но тогда Ктуул перестанет говорить, а Ник нуждался в словах старого бога!

Королю стало неуютно. Он сжимает в руках пустую чашку кофе, слушая разглагольствования Ктуула по поводу съезжающихся князей, королей, шпионов и послов со всех концов света, запоминая его советы и рекомендации. Старый бог превратился в его тень, в серого кардинала, шепчущего на ухо почти что приказы.

И это чувство морозом прошлось по его вспотевшей коже.

* * *

Селеста

Со мной носились как с хрустальной вазочкой, у которой потрескалось дно, а под рукой нет ни единого инструмента, чтобы залатать дыру. Вот что прикажете делать несчастным докторам, если слепота вызвана не физической травмой, а магической? Более того, это неизвестная магия. И магия, работающая на драконе.

Остаётся только принять факт, что я ослепла. За неделю до конца срока. В этом должна быть какая-то ирония, ведь я вылечила так много людей, и ни разу не было никакого побочного эффекта от исцеления. Просто королевское везение, раз это случилось именно так и именно сейчас!

Сидя в своих покоях, стараюсь не разреветься как маленькое дитя, переваривая события прошедших часов. Досада и липкое смущение. Злость и медовая капля веселья. Наверное, так чувствует себя шутник, невольно попавший в эпицентр своей шутки.

Всё пошло кувырком почти сразу, как я ослепла. Позади нарастали гневливые крики, что-то билось и жужжало, пока Акрош пытался вытянуть из меня хоть слово, а я беспрестанно растирала наполняющиеся слезами глаза. Я не могла даже ариус призвать, мой страх полностью блокировал его.

Когда с грохотом распахнулись двери, я, в шаге до нервного срыва, от испуга закричала во всё горло. Вошедшая стража видимо решила, что в этом виноват Акрош, раз они схватили его и начали бить.

Аксель уволок меня оттуда, несмотря на протестующие вопли, что маршал ни в чём не виноват. Он объяснил, что один из самых преданных короне людей повторно обвиняется в измене. Объяснил, что Деян вместе с моей сестрой бежали со службы к эльфам. Я уже знала об этом из других источников и знала довольно давно, так что это не могло послужить причиной ареста. Но иного объявлено не было. Так что Акроша утащили в Лакраш, а меня доставили к королевскому врачу.

И теперь я сижу в своих покоях и делаю всё, чтобы успокоиться. Даже воспользовалась неприкосновенной сигаретной заначкой Анки, и удержалась от выпивки. Мне не хотелось повторения отравления. Я ждала, когда явится король. Ждала его решения. О, он будет просто в ярости! Вся столица скоро узнает об этой трагедии и всё это накануне его дня рождения! Блестящий подарок, я умею удивлять.

В столице собралось столько высокопоставленных гостей. По плану я должна даже исцелить нескольких особо выгодных короне партнёров, устроить этакое представление, подтверждая свои исключительные способности. Ну да, ну да.

Мысли о том, что это возможно навсегда, я гнала прочь. Мне не хотелось даже думать о таком.

Но сейчас, спустя… сколько часов?.. И сидя в абсолютной темноте… В одиночестве, слыша далёкие голоса, движения, грохот и топот ног, скрипы и шорохи… Сотни самых разных звуков переполняли мою бедную черепушку. Мне даже захотелось закричать, чтобы услышать в этой неопределённой какофонии собственный голос. Но это не вернёт зрение.

Я превращусь в тень самой себя? Стану очень удобной игрушкой, которую можно водить на поводке? Всего лишь глаза! А лишившись их — будто всё потеряла.

Инстинктивно я потянулась к связи. К позабытым лентам слияния, пытаясь вновь вспомнить каково это — быть не одной. Я так в них нуждалась и мои чаянья свершились. Чувство переполнило каждую частицу тела будто открыли кран и пустили горячую воду. Она забурлила по венам, наполняя надеждой и верой.

И будто в ответ на мои молитвы осторожно приоткрылась дверь, и я ощутила сердцем его на пороге.