Соло

– Он прожил столько, сколько не удавалось прожить ни одному инсектару, а всё оттого, что всё время находился рядом с творящей силой сначала отца, потом моей. Но и этому, видно, есть конец.

А дело не только в творящей силе вагусов, внезапно понимаю я. Последние десять лет старик сдружился с источником Соуло, самым мощным из существующих источников. И нетрудно сопоставить две вещи – момент, когда Пат оставил корабль, и ухудшение здоровья старого инсектара. Скорее всего, Блатта-ам знал, не мог не знать, чем это ему грозит, но всё равно помог источнику покинуть «Магнум». Это так важно было, чтобы я и Пат соединились, что инсектар практически пожертвовал ещё несколькими годами жизни?

Что будет теперь с нами? С мэйнером? Ведь Тарда одинок, бесконечно одинок! У него, кроме этого старого таракана, ближе нет никого. Во всей Вселенной. Мэйнер говорил что-то про брата, но где он, этот брат? Всё это проносится в голове за считанные секунды и вызывает к жизни отчаянный порыв. Я могу, Блатта-ам, ты сам сказал, я всё могу! И я желаю, я просто велю ему жить, велю не оставлять нас.

– Максимус… – раздаётся слабый, едва слышный голос. – Не держи меня, время пришло… Какой же ты ещё мальчишка…

– Мы все без тебя пропадём, не справимся, – говорю ему. Что же делать… – А Ян? Как он один?

Выглядит инсектар плохо. Да что говорить, выглядит умирающим. Я мучительно пытаюсь хоть что-нибудь придумать, и что-то крутится в голове, но ускользает, не могу ухватиться, поймать мысль. Смотрю на Жанну – она рядом со мной, вцепилась в мою руку, и в глазах у неё столько сочувствия! Если бы сочувствием одним можно было исцелить, Блатта-ам обязательно бы исцелился. И тут мой взгляд падает на Ба, скромно отошедшую к окну, чтобы не попадать в зону видимости локера.

– Ба! – восклицаю я. Нашёл. Может быть. – Ну, придумайте что-нибудь! Может, у вас есть что-то, какая-нибудь висюлька, чтобы поправить здоровье старику. Помогите ему. А он поможет нам, нам всем.

Смотрю на неё и теряю надежду – Ба замерла и мне не отвечает. Да, само собой, так не бывает. Блатта-ам умирает, ему уже не до наших бед. Дальше мы как-нибудь сами. Бесценный источник знаний и великой доброты, инсектар покидает нас.

Но Ба медленно подходит к столу, и теперь её тоже видят на «Магнуме». Она снимает с шеи свой оберег, становясь прекрасной Высшей. И я замечаю, как впивается в неё глазами Ян. Как он может в такую минуту интересоваться женщинами?

– Давай, Макс, – Ба кладёт оберег в мою руку. – Заряди его, вложи всё, что ты хочешь, чтобы в нём было.

Я смотрю на деревянную каплю с причудливым узловатым узором и вызываю в себе бешеное, неистовое желание. Желание здоровья, силы, многих лет впереди, лёгкости и ясности ума для Блатта-ама.

– Аччипире14, Ведар, – говорит Ба, когда ладонь и талисман в ней наливаются ярким голубым светом.

И мы поражённо наблюдаем, как голубое свечение исчезает, словно впитываясь в тёмное дерево.

– Я, Ниоткела Барраг, приношу тебе, Блатта-ам, в дар Ведар, который я сама взрастила. Носи, не снимая, да будут твои лета долгими и дни светлыми, – Ба закрыла мою ладонь своими изуродованными пальцами, светящимися красным светом. – Можешь отправлять, Макс…

Высшая обессиленно опустилась на стул рядом с Жанной. Она и свои силы в талисман вложила? Да, похоже. Он и так был мощный, а теперь должен стать как минимум втрое сильнее. Кладу оберег на тёмный треугольник локера, жму светлый треугольник, и через несколько минут мы видим, как Ян поднимает артефакт за шнурок в своём медотсеке.

– Давай, Яннар, – тороплю я мэйнера, словно раздумывающего, стоит ли пробовать, или лучше не мучить умирающего.

– Чтобы подействовал, нужно немного времени, – говорит Ба. – Поднимется на ноги не раньше, чем через сутки. Если вообще поможет.

– Что ж, Ян, тогда прощаюсь, – говорю я Тарда, одевающему шнурок на инсектара. – Свяжемся завтра, примерно в это же время.

Вижу, как Ян согласно кивает, отключаю локер.

За столом тишина. Все мы подавлены и серьёзны. Тягостное зрелище умирающего старика подействовало на нас, как отрезвляющий холодный душ. На фоне радости от встречи, радости от того, что мы снова вместе, бессилие перед смертью показалось тем более страшным и удручающим, что далее грозило коснуться своим ледяным дыханием и нас.

– Я думал, ваш оберег меняет внешность, – без интонации говорю Ба.

– Этот особенный, многое может, – она слегка пожимает плечами. – В нём не только кристалл, в нём кровь… дорогого мне человека.

И здесь драма. Смотрю на её прекрасное, сосредоточенное лицо с упрямо сжатыми губами. Вот кто из нас никогда не сдастся. Столько силы в одной маленькой женщине! И теперь понятно, почему Ба не хотела расставаться с амулетом. Но надо как-то выбираться из этой печали.

– Он поправится, – объявляю громко. – Всё будет хорошо, и у нас, и у них.

– Пойдём, пройдёмся, Макс, – вдруг говорит Жанна и встаёт из-за стола. Отличная мысль. Нам всем надо немного отвлечься.

– Вы с нами? – спрашиваю Ба, и она соглашается, но потом внезапно передумывает.