Соло для капитана с оркестром

— Допустим, я вам верю, — крикнул Володька. — Но учтите — если что не так, я весь корабль разнесу!

— Интересная угроза, — вежливо прокомментировали из-за стены.

— Не верите — смотрите сами!

Володька положил руку на ближайший к нему символ — руну Хагалаз. Тут же вся надпись засветилась ровным голубым светом, деревянный корпус корабля содрогнулся — и начал мелко вибрировать.

— Молодец! — прошептала Белка. — Я знала, что на тебя можно положиться!

Володька хотел было сказать, что ничего особенного, но внезапно ощутил — что-то пошло не так. Свечение продолжало нарастать, дрожь стен усиливалась. Раздался низкий воющий стон, и Володька как-то сразу осознал, что это стон корабельного духа, хотя у него и не было опыта в общении с этими существами. Из-за двери донеслись приглушенные вопли ужаса.

— Володька! Ты что наделал?!

А в самом деле, что?! Глаза Володьки испуганно забегали по длинной рунической надписи… неужели криво нарисовал, нет, не может быть, рука у него набитая, ему никакая магия не давалась так, как как руническая и графическая…

Черт! Как он не сообразил — синергетический эффект при сочетании двух разных традиций! Не нужно было брать скандинавские руны и Каббалу вместе!

— Извини! Не сделал поправку на мультикультурализм!

— Что?! — ахнула Белка. — И что теперь будет?

Володька с ужасом понял, что.

— Корабль развалится, если не погасить реакцию!

— Как ее погасить?!

— Не знаю!

— Придумай что-нибудь!

— Если бы можно было открыть дверь в отсек кристаллов…

Ни говоря ни слова, Белка развернулась к внутренней двери — куда более хлипкой, чем наружная, не дуб, а что-то вроде орешника, но все же — и ударом ноги сбила ее с петель.

«Точно, — вспомнил Володька, — оборотни физически сильнее! Особенно в состоянии стресса!»

Поток излучения от кристаллов обрушился на них, едва не сбивая с ног. Но ничего, несколько минут можно выдержать… можно… можно, я сказал!

Взгляд Володьки упал на стоящий у входа сундук — судя по обшарпанному виду, для какого-то инвентаря. Но хрен с ним, что обшарпанный, главное, большой!

Володька распахнул крышку и начал выкидывать оттуда какую-то рухлядь, швабры, щетки...

— Отломи кристалл поменьше! — крикнул он Белке.

К счастью, она пока еще не сложилась под потоком этой магии, держалась лучше, чем он думал. Только побледнела до зелени.

— Что?! Голыми руками?!

— Я же сказал — поменьше! И кристалл жизнеобеспечения, не двигательный!

Во-первых, кристалл жизнеобеспечения можно зачаровать для движения, но наоборот не получится. Во-вторых, если Белка схватится за двигательный, от нее мокрого места не останется.

К его удивлению, Белка справилась почти моментально. Краем глаза Володька видел, что кристалл и так болтался в креплении, почти выпал к ней в руку. Она показала ему ладонь — прозрачный многогранник сиял на ней мирным розовым светом.

— Теперь что?!

— Теперь в сундук!

Он уже закончил рисовать на крышке малую корабельную печать, но времени проверить ее не было — корабль уже просто ходил ходуном, стоны становились все громче. Оставалось только довериться своей руке и памяти.

Крышка хлопнула над ними с оглушительным стуком. Нет — не крышка. Стук продолжился, перерос в ужасающий грохот, треск, вой и свист — а потом все затихло. Володька и Бэла остались в темноте, освещенной слабым розовым светом.

Глава 19, о кругах и кругах

Все же Жасмин невероятно красив. Среди ночи то полушарие, с которого стартовал «Блик», не представляло собой ничего особенного — так, бледное пятно огней в Блуминг-Сити и чернильная тьма остальной планеты, так как мелкие поселений вблизи портового города были слишком малы, чтобы их свет замечался с орбиты невооруженным глазом. Но когда планета осталась за кормой, окончательно превратившись из купола в шар, стала видна ее дневная сторона — по-прежнему блестящая искристым изумрудом.

Даже сейчас, полностью сосредоточенный на своей цели, напряженный донельзя, Сашка обратил внимание на эту красоту. Просто потому что думать о судьбе Белки и Крестоносца было страшно. Но основная часть его внимания была посвящена слежке за окрестностями: нужно было понять, когда же они наконец минуют основной трафик.

Им не повезло: в этот час движение вокруг Жасмина было, казалось, еще интенсивнее, чем когда они прибывали. Понятное дело, что эфирные корабли не соблюдают режим суток, но что за радость приходить в порт, когда там ночь? Могли бы и подождать, пока Блуминг-Сити окажется на дневной стороне!

Так Сашка ворчал, томительно ожидая, когда основной трафик окажется позади. Наконец Северо-Восточный стрим расстелился перед ними широкой светящейся дорогой; он был уже, чем Северный стрим, но менее популярен, поэтому Сашка выбрал как отправную точку именно его. Тогда Сашка сразу активировал хрустальный шар и скомандовал:

— Кормчий, всю энергию на Узор Мироздания, а сами поднимайтесь в рубку!

— Есть, — ответила Сандра.

Тоже напряженным, натянутым как струна голосом, без следа ее обычной лихости.