Читаем Соло для оркестра полностью

Скленка даже вздрогнул, когда почувствовал, что в комнате стоит тишина.

— Долго же ты о ней думаешь, — полушутя-полусерьезно заметил Розложник. — Мы уже давно расстались с Гуменным.

— С женой всегда трудно расставаться.

— Кому как, — проговорил Мандель и затянулся, придерживая пальцем табак в трубке. — Стоит мне застрять дома хоть на три дня, жена уже готова звонить в правление, чтобы меня поскорее куда-нибудь услали. Туда не пойди, сюда не ступи, всюду ей поперек дороги.

— Ну-ну, — протянул Розложник, — уж кто-кто, а вы настоящая семья строителей. Будете праздновать золотую свадьбу — посчитайте, сколько дней и ночей провели вместе, увидите: медовый месяц ваш еще не кончился.

— Может, это и лучше, чем вечно быть привязанным к юбке, — махнул рукой Мандель.

— Начнем! — сказал инженер Скленка. Он глянул на телеграмму, лежащую в открытом учетном журнале, и повысил голос: — Сегодня нам отправили котел со всем оборудованием. Поздновато, конечно. Тем более мы должны точно знать, все ли у нас подготовлено, чтобы монтаж и пуск котельной прошли без лишних затруднений. У кого есть соображения на этот счет? Кто выступит первый?

— Могу я. — Фойтек повернулся к инженеру.

Как всегда, за щекой Фойтека бугрился леденец, но к леденцам Фойтека все уже давно привыкли и не обращали на это внимания.

— Фундамент для котла и цистерны уже готов. Через два дня будут готовы и разводные трубы в жилых домах. Наполнение труб и их проверка займут один-два дня.

— Добро, — кивнул Скленка и посмотрел на Манделя…

Тот вынул трубку изо рта, облизнул губы, произнес важно:

— С нашей стороны все в порядке.

— Из этого мы узнали многое, — съязвил Розложник.

— А конкретнее! — спросил инженер Скленка.

— Наш тягач не дотянет котел, — неторопливо проговорил Мандель. — Мы это уже обсудили.

— Вот вам и первая палка в колесе!

— Подожди! — Скленка нахмурился. — Не перебивай!

— Для перевозки котла советская сторона может дать нам свой «Ураган». Он и черта из ада вытащит, коль понадобится. — Мандель на минуту замолчал и с сожалением взглянул на гаснущую трубку. Он придерживался неписаного правила: толкуешь с начальством, не держи курева во рту. — Для погрузки на тягач на станции есть кран, я уже договорился.

— А установить котел следует здесь, на месте? — нетерпеливо поинтересовался Скленка.

— Будет сложнее, но, думаю, справимся четырьмя автокранами.

— Интересно, где ты их возьмешь? — буркнул Розложник.

— На базе у нас только один, — проронил Фойтек.

— Это твой план? — положил ладонь на телеграмму инженер Скленка. — Почему ты заранее не проинформировал?

— О чем? — Мандель поджал губы.

— Мне кажется, твой план не продуман, — осторожно заметил инженер, зная, как может среагировать Мандель на такие слова.

— Не продуман?! — рассердился Мандель и, задев трубкой о железный каркас раскладушки, пришел в еще большее раздражение. — Не продуман, говоришь? А что, я с каждой мелочью должен к тебе бегать?

— Должен, потому что это не мелочь, а серьезное дело! — тоже раздраженно ответил Скленка. — Я для того здесь и начальник…

Розложник как-то неестественно сильно раскашлялся. Скленка взглянул на него, и ему показалось, что глаза прораба говорили: «Что ты делаешь? Разве не знаешь Манделя? Он сто раз примерит и лишь потом придет к тебе, если ни он, ни его ребята сами не найдут выхода из положения. Отступись! Не посягай на то, что он может сделать сам…»

— Так что́ ты предлагаешь, расскажи поподробнее, — уже спокойно попросил Скленка и повернулся к Манделю.

— Один автокран у нас есть, — считал на пальцах Мандель.

— Я уже об этом говорил, — вставил Фойтек.

— Тихо! — Скленка поднял руку.

— Второй автокран возьмем с третьей базы, — продолжал Мандель.

— Это более трехсот километров отсюда, — обронил Розложник.

— Третий нам дадут наши строители, — не сдавался Мандель, — а четвертый — советские товарищи с компрессорной станции. Ну?

Все молчали.

— У кого есть вопросы? — официально спросил Скленка.

— Объясни мне одно, Мандель, — доверительно поинтересовался Розложник. — Четыре автокрана — это четыре крановщика. — Розложник опять переступил с ноги на ногу. — У каждого свой характер, своя сноровка. А тут все должны работать слаженно, как колесики в часах. Один затормозит, другой поспешит — центр тяжести сместится, и готово дело — авария. Не так, что ли?

— Прежде чем начнем устанавливать котел, проведем пробу на вагончике. — Мандель, против своего обыкновения, сунул трубку в рот.

— На чем?

— На вагончике, где сейчас склад. Будем передвигать с места на место, пока все крановщики не научатся точно выполнять мои приказы. Всего часок-другой потребуется. — Мандель победоносно пыхнул дымом.

Скленка прокручивал в голове план Манделя. В их положении это был оптимальный вариант.

— Отлично, — с улыбкой заключил инженер и протянул руку к печке, рядом с которой сидел Розложник. — А трасса как?

— До районного центра нормально, — лаконично ответил Розложник. — Потом будет потруднее, а к нам — только по степи.

— Земля сухая, твердая…

— Не везде.

— Тягач поедет медленно.

— Разумеется, — согласился прораб.

Перейти на страницу:

Все книги серии Антология зарубежной прозы

Похожие книги

Зулейха открывает глаза
Зулейха открывает глаза

Гузель Яхина родилась и выросла в Казани, окончила факультет иностранных языков, учится на сценарном факультете Московской школы кино. Публиковалась в журналах «Нева», «Сибирские огни», «Октябрь».Роман «Зулейха открывает глаза» начинается зимой 1930 года в глухой татарской деревне. Крестьянку Зулейху вместе с сотнями других переселенцев отправляют в вагоне-теплушке по извечному каторжному маршруту в Сибирь.Дремучие крестьяне и ленинградские интеллигенты, деклассированный элемент и уголовники, мусульмане и христиане, язычники и атеисты, русские, татары, немцы, чуваши – все встретятся на берегах Ангары, ежедневно отстаивая у тайги и безжалостного государства свое право на жизнь.Всем раскулаченным и переселенным посвящается.

Гузель Шамилевна Яхина

Современная русская и зарубежная проза
Земля
Земля

Михаил Елизаров – автор романов "Библиотекарь" (премия "Русский Букер"), "Pasternak" и "Мультики" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер"), сборников рассказов "Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), "Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии "НОС").Новый роман Михаила Елизарова "Земля" – первое масштабное осмысление "русского танатоса"."Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты – «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника – «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП – «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу обзовут «лопатой», венок – «кустом», а землекопа – «кротом». Этот роман – история Крота" (Михаил Елизаров).Содержит нецензурную браньВ формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Михаил Юрьевич Елизаров

Современная русская и зарубежная проза