Соло для шпаги

Таким образом, воинскую славу Лантаниона оспорить стало некому, и совершенно неожиданно он превратился в победителя сегдов и самого популярного эльфа в Анкилоне. Те же, кто спешил списать его со счетов, нынче кусали локти, наблюдая за его триумфальным возвращением в столицу.

Сам же светлейший находился во власти смешанных чувств – радостного возбуждения от предвкушения близкой победы и, одновременно с этим, горечи от осознания простого факта: численность эльфов продолжала снижаться. Простой обыватель сказал бы сейчас, что Дубовая аллея запружена народом, но Лантанион помнил, насколько забивалась она во времена его юности, и мог с уверенностью заявить, что с тех пор жителей Глендулина стало заметно меньше. Можно было сделать допуск на аполитичность части глендулинцев, уставших надеяться на улучшение жизни при очередном владыке, но это на общую картину не сильно влияло. Свидетельством тому служили черные глазницы пустых домов, даже здесь, в центре города, то и дело попадающиеся на глаза.

Прав был Арчерион: эльфийскому государству нужны не войны за давно потерянные территории, а спокойствие. Сильные союзники в лице Эскарона и Аллории готовы обеспечить внешнюю безопасность границ, а вот прийти к согласию внутри Анкилона придется самим: где договорами, обещаниями и лестью, а где и железной рукой. Возможности для этого будут, но для начала нужно добраться до Дворца владык и оформить свою победу.

По мере приближения к площади Могущества напряжение нарастало. Открытым оставался вопрос: решится ли кто-либо бросить вызов дому Агирре? Откуда может прилететь стрела? Получит ли Анкилон шанс на возрождение или вновь утонет в крови междоусобиц?

Неожиданно Лантаниона посетила заполошная мысль: а все ли он предусмотрел? Ведь нет ничего хуже, чем оступиться в самый последний момент! Коригорма могли все-таки подкупить, и тогда та самая стрела вонзится именно в его голову! Князь раздраженно мотнул головой, отгоняя дурные мысли. Во-первых, тану Ибарра это не выгодно, во-вторых, он не знает точного местонахождения светлейшего. Тем более что это самое местонахождение за последний дневной переход менялось шесть раз. Так что прочь сомнения!

Под громогласные крики толпы процессия добралась до подножия парадной лестницы Дворца владык. Здесь пехота заняла позиции, развернувшись лицом к толпе, золотые плащи спешились, одна половина из них выстроилась в две линии на нижних ступенях, тогда как другая направилась наверх. По мере того как головная группа поднималась все выше, спешенные всадники занимали свои места на лестнице, создавая живой коридор, предназначенный для торжественного входа во дворец без пяти минут нового владыки Анкилона.

В итоге во дворец вошла совсем небольшая часть отряда Лантаниона, состоящая из нанятого актера, самого князя, Коригорма и десятка охраны. Парадные двери закрылись за их спинами, а значит, можно снять маски: территория Дворца владык священна, здесь никто не смеет проливать кровь. Стрела так и не прилетела, никто не посмел встать на дороге у светлейшего князя Лантаниона из дома Агирре. У Анкилона появился шанс остановиться на краю пропасти и начать медленное, но верное движение вверх.

Глава 31

Кантадер, зажатый в узком пространстве между Манарой и горами, рос преимущественно в северном направлении, потому с этой стороны его граница давно являлась условностью, а контроль въезда-выезда из города осуществлялся на устроенной прямо на дороге заставе. С южной стороны все было не так: несмотря на наличие вполне приличного по размеру посада, городская стена с Южными воротами все еще использовалась по назначению, обозначая собою границу Кантадера. Ворота на ночь давно уже не запирались, но с наступлением темноты дежурящие там стражники становились гораздо более придирчивыми. Плата за въезд в город подводы в ночное время могла возрастать на треть, всадникам тоже приходилось раскошеливаться то на «ремонт мостовой», то на «уборку городских дорог от конского навоза». При этом кареты въезжали в Кантадер совершенно беспрепятственно и бесплатно, и не единожды мне доводилось слышать жалобы приезжих на подобную несправедливость, но у меня они никогда не вызывали ничего, кроме недоумения. Стражники ведь не дураки и прекрасно понимают, с кого можно брать деньги, а с кого – нет. В каретах путешествуют знатные господа, связываться с которыми себе дороже, а вот торговца, везущего на рынок товар, можно немного и растрясти. Что же касается всадников, то богато одетых вельмож тоже редко пытались остановить, как и просто решительно настроенных вооруженных людей.

Я спешил добраться из Лиарре до Кантадера засветло: дорога частью шла через лес, частью – через степь, населенных пунктов по пути почти не было, а редкие постоялые дворы скорее походили на разбойничьи притоны, чем на место безопасного отдыха. Так что в моих интересах было заночевать именно в городе, тем более имея на руках столько денег.