Соло для скрипки с Маргаритой

Светка пожала плечами и не сделала никакого вывода. Однако, когда они проходили мимо другого киоска, Антон указал пальцем на шоколад «Вдохновение».

— Вот этот есть можно, — произнес он неуверенно.

Это был самый дорогой шоколад. Светка его выбор не одобрила, но еще кое-что заметила, чему Маргарита не придала значения: их питомец как-то болезненно реагировал на уличных музыкантов. Он вздрагивал и морщился. Что это значило — Светка не понимала. В остальном ничем особенным их путь до Сретенского переулка не ознаменовался.

Ближе к переулку Светка взяла Маргариту под руку и сбавила шаг. Антон пошел впереди. Он сам завернул в Сретенский переулок, после чего растерянно оглянулся на женщин. Светка подмигнула, махнула рукой, и он зашагал по переулку более уверенно, с интересом посматривая по сторонам. У дома номер шесть Антон неожиданно остановился и вдруг направился во двор. Дамы переглянулись и последовали за ним. Во дворе не было ни души. Антон растерянно озирался.

— Что-то не так? — спросила Светка.

— По-моему, вон там, — кивнул он на гаражи, — был летний кинотеатр. А вот здесь, — указал он на детскую песочницу, — стояла деревянная беседка.

— Но подъезд ты какой-нибудь узнаешь?

Антон неуверенно подошел ко второму подъезду и дернул за ручку. Разумеется, попытка не удалась. Дверь была на кодовом замке. Однако, немного погодя, из соседнего подъезда выползла какая-то старушенция.

— Вы не скажете код этого подъезда? — нагло спросила Светка.

— Нажимайте одновременно на три первые кнопки, — ответила старушка и присела на лавочку.

Фокус с тремя кнопками удался. Дверь открылась, и странная троица вошла в подъезд. Антон прежде, чем пойти дальше, осмотрелся, сосредоточив внимание на желтом потолке. Потом медленно ступил на лестницу. Дамы на некотором расстоянии следовали за ним. На третьем этаже Антон остановился и, не моргая, уставился на дверь, которая была ближе к лестнице.

— Знакомая дверь? — поинтересовалась Светка и, не дождавшись ответа, нажала на кнопку.

Сразу же, не спросив «кто?», на звонок вышла хозяйка квартиры, женщина лет пятидесяти в очках и байковом халате. Она обвела гостей недоуменным взглядом, не задержав его особо на Антоне, и спросила:

— Вам кого?

— Вы узнаете этого человека? — строго спросила Светка, указывая на Антона.

Женщина осмотрела мужика с ног до головы и ответила:

— Нет! А вы кто?

— А вы давно живете в этой квартире? — спросила Светка, игнорируя ее вопрос.

— Да, уже так… лет восемнадцать. А в чем дело?

— Вы помните, кто жил в этой квартире до вас? — продолжала напирать Светка, игнорируя ее любопытство.

— Понятия не имею! — развела руками хозяйка, уже начиная раздражаться. — Объясните, наконец, в чем дело и кто вы такие.

Светка прошептала ей что-то на ухо, и та, открыв рот, уставилась на Антона.

— Вспомнила, кто здесь жил до нас! Киселевы.

— Куда переехали, не знаете?

— Нет!

Троица дружно развернулась и двинула вниз по ступеням. Когда вышли, Светка спросила у Антона:

— Вы не напутали с квартирой?

— Возможно, напутал, — задумчиво ответил Антон. — Возможно, я и с двором напутал. В том дворе был летний кинотеатр и большая деревянная беседка.

Старушка, с живейшим интересом наблюдавшая за этой странной компанией, неожиданно вмешалась в разговор.

— А здесь был летний кинотеатр, — произнесла она. — Вон на том месте, где сейчас гаражи. И беседка была, где сейчас песочница. В нее всегда радиолу выносили. Это было эдак лет двадцать… нет, тридцать назад.

Светка борзо метнулась к старушке.

— Скажите, бабуля, а вы здесь давно живете?

— Всю жизнь.

— Вы не знаете вот его? — указала Светка на Антона.

— Нет, не знаю, — покачала головой старушка.

— А, может быть, вы помните Киселевых? Они жили во втором подъезде на третьем этаже.

— Клавку, что ли, Киселеву? — поморщилась старушка. — Кто же ее не помнит? Она весь дом на уши ставила. Стерва была еще та. Они с Федькой, мужем, глушили по-черному. Федька, как напьется, начинает голым по двору бегать. А Клавка — мебель из окна выбрасывать. Потом Федька умер от перепоя. В канаве нашли. Вот здесь же, во дворе. А Клавка совсем спилась. Ее даже родительских прав лишили. Сына ее семилетнего отправили в детдом, а ее выселили.

— Выселили и куда услали?

— А кто его знает? На исправление куда-то…

Обратный путь был унылым. Впереди шел Антон, виновато опустив голову, в полутора метрах от него в полном молчании шли подруги. У самого входа в метро Светка со вздохом прошептала:

— Теперь понятно, почему он ничего не умеет по хозяйству. В детдоме воспитывался. Если он унаследовал гены родителей, то труба… Ты не расстраивайся, завтра я его определю в стационар. Может, сегодня определим его в ночлежку?

Маргарита отрицательно покачала головой, и подруги расстались. До «Спортивной» Маргарита с Антоном доехали в гробовом молчании. Так же не проронив ни слова, они дошли до подъезда, поднялись на пятый этаж, и, только когда переступили порог квартиры, он неожиданно произнес, подняв на нее влажные глаза:

— Мне кажется, моя фамилия была не Киселев. Я завтра обязательно вспомню. Я знаю способ, как снова обрести себя…