Соло для влюбленных

– Ты с ума сошла! – Лариса почувствовала, что голова у нее сейчас просто лопнет. – Как он мог знать? Откуда?

– Понятия не имею, – пожала плечами Мила. – Ты никогда не задумывалась о том, почему он такой?

– Какой?

– Странный. Красивый, умный, хорошо зарабатывающий – и совершенно одинокий. Так не бывает.

– Ну, у него наверняка кто-то был. Может, и сейчас есть, – неуверенно возразила Лариса. – Просто мы этого не знаем.

– Ты не знаешь, – отрезала Мила. – А я знаю наверняка. Никого, кроме случайных девок из хора, и тех он у себя больше трех дней не держит.

– Мало ли мужчин, которые предпочитают до определенного возраста жить в одиночестве, – Лариса пожала плечами. Ее действительно раньше не удивляла замкнутость Артема. Может, потому, что с ней он не был замкнутым, просто никогда не говорил о себе, предпочитая обсуждать лишь ее проблемы.

– Нет, дело не в этом. – Мила удобно откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. – Знаешь, я думаю, что-то с ним случилось много лет назад. Какая-то жуткая история. И воспоминания о ней его никак не отпускают.

– Плетешь черт знает что, – проговорила Лариса, но тем не менее подумала, что в ее словах может быть доля истины.

– И ведь он не сразу стал певцом, – словно не обращая внимания на замечание Ларисы, продолжила Мила. – Мне в отделе кадров говорили – он довольно поздно институт оканчивал, а до этого, кажется, учился в другом месте. Может быть… в медицинском, – Мила пристально и внимательно поглядела на Ларису.

– С чего ты взяла? – удивилась та.

– Он много знает того, что обыкновенные люди, тем более музыканты, знать не должны.

Это было абсолютно верно. Лариса тут же вспомнила, что познания в области анатомии и физиологии у Артема действительно отменные. Кроме того, он не однажды давал Ларисе и другим очень дельные советы по поводу того, как лечить ту или иную хворь.

– Может быть, ты и права, – вздохнула она, – но я все равно не понимаю, какая связь между тем, кем раньше был Артем, и тем, как он догадался, что меня хотят убить.

– Да очень простая связь, – Мила с ожесточением потерла виски. – Он что-то заметил в Женьке, не сразу бросающееся в глаза, благодаря тому, что раньше сталкивался с подобным. Когда перед финалом ты ушла, мы обсуждали, пойдет ли он на пьянку после премьеры. Я в шутку сказала: если он пойдет, то избавится от своего дежавю – помнишь, ты так назвала его беспокойство по поводу того, что он не может вспомнить нечто важное. И еще я прибавила, мол, у меня такое тоже случается: будто я помню то, что было не в этой жизни, а в прошлой. И вот тут он как сумасшедший сорвался и помчался вниз, к тебе. Ему на сцену выходить, а он унесся, точно на пожар. – Мила, помассировав голову, провела руками по лицу, будто хотела стереть с него утомление. – Собственно, так оно и было. Он правильно спешил.

Лариса ошеломленно смотрела на подругу. Значит, Артем спас ее не случайно? Он постоянно думал о ней, беспокоился, пытался разгадать, что же творится в театре. И вот почему он так сильно и убежденно пел свою арию из второго действия! Он пел о себе самом и о ней, Ларисе, попавшей в страшную ловушку из-за любви к Глебу. Артем все знал о нем к моменту премьеры, но ничего не сказал ей. Не хотел тревожить? Считал, что так будет лучше?

Из-за нее он чуть не погиб, лежит сейчас в реанимации, борется со смертью. Неужели она стоит таких жертв с его стороны? Просто друг на это вряд ли пойдет.

– Я все-таки схожу туда, – Лариса решительно распахнула дверцу. – Они должны меня пустить. Их надо под суд отдать, врачей недоделанных, за то, что назначают лекарства, которые чуть на тот свет не отправили! Я поговорю с ними, в глаза им посмотрю! Пустят как миленькие!

– Стой, – Мила цепко обхватила ее за плечи. – Подожди, говорю! Ты дура, да? Так и не поняла самого главного? – Она почти кричала, голос срывался, пальцы впивались, причиняя боль.

– Пусти, – Лариса попыталась освободиться, но тщетно. – Ты что, бешеная? Чего ты от меня хочешь? Что еще я должна понять?

– Не надо ничего говорить врачам! – выкрикнула Мила ей в лицо. – Не надо! Они не виноваты! Он не мог не знать про лекарство! Сам он, сам, понимаешь? Сам! – Руки ее разжались, губы задрожали, по щекам покатились слезы.

– Да? – растерянным шепотом переспросила Лариса, беспомощно моргая.

– Да, – Мила понурила голову, секунду помедлила и произнесла жестко, точно приговор прочла: – Из-за тебя.

Лариса широко раскрытыми глазами, не мигая, смотрела на Милу. На ее осунувшееся курносое лицо, отчетливо обозначившиеся морщинки под глазами, еле видную, крошечную седую прядку возле виска, горько опущенные уголки губ.

– Любит он тебя, – без всяких эмоций проговорила Мила. – Давным-давно. Почему ничего не говорит, не знаю.

Вот, значит, что подруга хотела сказать ей! Много раз начинала и не могла. Что ей мешало поговорить начистоту? Только одно – теперь Лариса знала это наверняка.

– Ты… – Она вдруг обняла Милу, уткнулась ей в плечо и глухо повторила: – Ты…