Соло для влюбленных

– Вы… – он сощурился так, что узкие глазки и вовсе утонули в складках век. – Вы только сегодня обнаружили это сходство? Или… давно подозревали?

Лариса видела, что он дает ей шанс, но в нее точно бес вселился. Ей хотелось сказать полную правду, точно распирало изнутри этим желанием, и не было страха перед последствиями.

– Я… – начала она, но Бугрименко властно и бесцеремонно перебил ее, кивнув на мужчину в джинсовке:

– Ладно. Смотрите внимательней. Надо было бы, конечно, провести настоящее опознание, по всем правилам, с подставными лицами. Но раз уж вы видели только его затылок… – он махнул рукой, прицельно кинул окурок в знакомую банку и неожиданно громко крикнул в коридор: – Сергеев!

На пороге возник молоденький милиционер.

– Уведите подозреваемого, – приказал Бугрименко.

Парень легонько подтолкнул мужика в джинсовке, тот грузно поднялся и, тяжело шаркая ногами, протопал за дверь.

– Ну, сядьте уже, наконец, – с внезапным раздражением проговорил Бугрименко. – Не маячьте перед носом. Хотите сигарету?

– Хочу, – неожиданно для себя согласилась она и опустилась на стул. Следователь протянул ей всю пачку и зажег спичку. Лариса с наслаждением затянулась, ощущая, что именно это ей сейчас нужно: сесть и покурить.

– Вы, конечно, собирались сказать, что подозревали своего знакомого давно? – хмуро уточнил Бугрименко, глядя куда-то в сторону.

– Да, – едва слышно ответила Лариса.

– Напрасно. – Он собрал фотографии и сунул папку в стол. – Иногда, если перефразировать известную рекламу, лучше молчать, чем говорить. Особенно, – он выразительно постучал пальцами по столу, – когда вас не просят говорить. Я же вам ясно дал понять, что ваш знакомый здесь ни при чем, убийца найден, его имя известно. К чему публичные покаяния?

Лариса пожала плечами. Конечно, он все видел. С первого же допроса чувствовал: она что-то скрывает. Но вовсе не собирался охотиться на нее, а сейчас, напротив, помог, выручил, не дав сболтнуть лишнего при свидетеле.

– Ничего не хотите спросить? – Бугрименко откинулся на спинку стула, с любопытством поглядывая на Ларису.

– Как вы его нашли? – Она впервые смотрела прямо в глаза следователю, и они не казались ей ни холодными, ни безжалостными, лишь усталыми и опустошенными.

– Благодаря вам.

– Мне?

Что он имеет в виду – точность описания автомобиля? Но ведь и красавец майор, который первым допрашивал ее, и Весняковская, и сам Бугрименко много раз твердили, что без номера отыскать машину в Москве практически невозможно. А больше Лариса не сказала ни слова правды.

– Вы ведь сказали, что «Опель» выехал слева, так? Мы внимательно изучили трассу. Вблизи места происшествия только один такой поворот. Это тупиковый проезд. Наши люди провели проверку всех автовладельцев, проживающих в расположенных там домах, а также тех, кто в воскресенье приехал туда в гости на машинах. Шансы разыскать того, кто нужен, конечно, были равны нулю. – Бугрименко усмехнулся и развел руками. – Ведь совсем не обязательно, что это был местный житель. Вполне могло случиться, что он оказался в проезде случайно и больше никогда там не появится. Но мы решили рискнуть. День был выходной, раннее утро, делать в такое время случайному проезжему в тупиковом проезде, по идее, нечего: магазины закрыты, учреждения не работают. Мы стали искать.

– И нашли? – прошептала Лариса.

– Черта с два бы мы его нашли, – Бугрименко прищурился и вытащил из пачки новую сигарету, – если бы не вы.

Лариса уставилась на него с недоумением.

– Красная футболка, а на ней белые буквы: «Эс», «Ю», «Ди».

Она невольно сжалась на стуле. Вот оно! Теперь ей придется ответить за свою ложь. За то, что она сочинила, пытаясь вызволить Глеба.

Лариса молча опустила голову, глядя себе под ноги.

– Сандэй, – довольно произнес Бугрименко, не обратив ни малейшего внимания на ее растерянность. – Что по-английски значит «Воскресенье». На футболке было написано «сандэй». Эту футболку носил некто Кирилл Хабаров, проживающий по адресу: Первый Кабельный проезд, дом шестнадцать, дважды судимый, состоящий на учете в наркодиспансере. Об этом нам поведали его соседи. Кабы не они, мы бы долго искали этого типа – после происшествия он спрятал машину в гараж к приятелю, да и оформлена она была на него же, стало быть, зарегистрирована совсем по другому адресу. Накануне Хабаров отмечал свое сорокалетие. Утром, когда он продрал глаза, ему чем-то не понравилась законная половина. Разыгралась ссора, дело дошло до рукоприкладства, что в этой семье не было редкостью. Супруга побежала звать на помощь соседей, а Хабаров, ничего не соображая, в озверелом состоянии выскочил во двор, попутно прихватив ключи от приятельского «Опеля». Сам друг в это время отсыпался после попойки в соседней комнате и на схватку супругов за стеной никак не отреагировал. Хабаров открыл машину, сел за руль и на полной скорости выехал на шоссе. Последствия вам известны.