Соло для влюбленных

В один из таких погожих, довольно жарких для августа деньков Артем, как обычно, пытался научить Аню плавать, правда, без особого успеха. Она барахталась в воде, визжала, а потом переворачивалась на спину и лежала неподвижно, слегка покачиваясь на волне. Длинные распущенные волосы струились у ее лица.

– Как русалка, – с восторгом сказал Артем.

– Ну уж нет! – запротестовала она, вставая. – Русалки – утопленницы. Они мертвые, а я живая. Вот тебе! – Она ладошкой зачерпнула воду, брызнула ему в лицо.

– Ах так? – Он поймал ее за руки, макнул с головой. Аня, смеясь, отбивалась, мокрые волосы облепили ее, на ресницах дрожали капли.

Валяя дурака, они не заметили, как небо над каналом налилось черным и фиолетовым цветом, точно свежий синяк. Спохватились, лишь когда вокруг не осталось ни одного купальщика, а белый день внезапно перешел в тусклые сумерки.

– Ой, как сейчас ливанет! – Аня с ужасом смотрела на плывущие над головой угрюмые тучи, целиком заслонившие недавнюю лазурную синеву. – Бежим скорее!

Почему-то им стало еще веселей. Они выскочили из воды, наспех натянули на мокрые тела одежду и помчались вдоль берега к автобусной остановке, оставляя на песке неровную цепочку следов.

Дождь начинался лениво и не спеша, будто знал, что все равно возьмет свое. Первые капли были крупными и прохладными. Они застигли запоздалых купальщиков на самой опушке леса. До шоссе оставалось метров сорок под прикрытием деревьев, а там можно было нырнуть под остановочный козырек.

Артем первым услышал этот странный, слабый звук. Он доносился откуда-то сбоку, от самого берега, а они с Аней уже стояли на тропинке, ведущей в лес.

– Что это? – Артем остановился. Холодные капли тут же натекли за ворот рубашки.

– Где? – Аня прислушалась, ничего не услышала и потянула его за руку к лесу. – Пойдем. Сейчас хлынет как из ведра!

– Как будто кто-то стонет, – Артем сделал несколько шагов с тропинки в сторону, и в это время звук повторился. Он действительно напоминал стон, слабый и жалобный.

Теперь услыхала и Аня. Она испуганно поглядела на Артема:

– Кто это?

– Не знаю. – Он уже шел на звук.

Песок на глазах покрывался рябью, темнел, но дождь все не расходился, капал редко и тяжело. Резко подул ветер, пригибая к земле стоящие по берегу ивы и тонкие рябинки.

– Вон там, смотри, – почему-то шепотом произнесла Аня и указала на темнеющий впереди, у самой воды, силуэт.

Они подошли ближе. На мокром песке лежал мужчина. Правая рука была откинута в сторону, левая неловко вывернута за спину. Для человека, пришедшего на пляж в жаркий, летний день, он был одет странно – белая рубашка с галстуком, черные брюки, на ногах начищенные до блеска ботинки. Артему стало не по себе, когда он взглянул на лицо мужчины – мучнисто-бледное, мокрое не то от дождя, не то от испарины, губы искусаны в кровь.

– Что с вами? – Артем наклонился над лежащим. – Вам плохо?

– Да, – тот облизнул губы и застонал, тихо и сдавленно.

– Сердце?

– Кажется, – в глазах бедолаги читалась настоящая боль. – Скрутило не на шутку, – он еле говорил, с трудом шевеля спекшимися губами.

– Что-нибудь есть у вас, нитроглицерин, валидол?

– Ничего.

– Как же вы так? – укорил Артем. – Если у вас проблемы с сердцем, надо носить с собой…

– Мне пить совсем нельзя, – прошептал мужчина. – А я с похорон… Посидели, за упокой души по двести граммов пришлось принять, неудобно же… Тут недалеко, – он сделал слабую попытку кивнуть туда, где за деревьями начинался жилой микрорайон. – Думал, дойду без проблем, а не вышло.

– Как же вы! – повторил Артем, присел на корточки и стал считать пульс. Удары частили, почти наскакивая один на другой.

– Это может быть стенокардия, – робко подсказала Аня. – У дедушки такое случается.

Сердечник перевел взгляд на стоящую рядом с Артемом девушку, и его губы покривились в подобии улыбки.

– Хорошо, что вы оказались поблизости. А то бы помер, прости господи.

– Надо вызвать «Скорую помощь», – Артем встал. – Сбегай, Ань. Тут таксофон возле остановки. Набери ноль три, скажи, сердечный приступ. Или лучше здесь постой, а я сбегаю. Так быстрее.

– Давай вместе, – Аня пугливо глядела на распростертое на песке тело, – я боюсь, вдруг с ним что-нибудь…

– Нет. Кто-то должен остаться, – возразил Артем, – человеку плохо. Мало ли что?

– Останьтесь, – мужчина умоляюще посмотрел на Аню. – Вы такая красивая. На вас смотришь, и легче становится.

Артем увидел, как краснеет ее лицо. По-настоящему свободно она себя чувствовала лишь с ним наедине и по-прежнему заливалась румянцем от внимания к себе посторонних.

– Хорошо, я останусь, – тихо сказала Аня.

Темные, запавшие глаза сердечника заблестели. Он благодарно кивнул.

– Если ему вдруг станет хуже – крикни, – на всякий случай велел Артем. – Тут хорошо слышно.

Аня кивнула. Он бросился по тропинке в лес, и в это время дождю, видно, надоело капать, и он решил заявить о себе всерьез. С неба обрушилась целая лавина воды, словно прорвало долго и нудно капающий кран.