Соло на два голоса

Может, кто-то углядит в этом большую любовь, в которой меня так страстно и регулярно уверял мой последний муж (не забыть и про него потрындеть!), но я не оценила. Вернее, оценила иначе. Именно после подобных, похожих ситуаций, случавшихся у меня с этим мужчиной, моё отношение к нему начинало ощутимо и неуклонно меняться: от вроде как любви, принятия и нежности, несмотря на все его закидоны, к недоверию, последовательно приводившему к отвращению. Шаг за шагом, но приводившему. Как раз именно под влиянием этого я всё заметила и всё поняла про него. Всё. До донышка. Что ж, в каком-то смысле, да здравствуют честные реакции: они помогают нам разглядеть партнёра под моим любимым аппаратом: рентгеном.

И реакция третья. Денискина.

…Мама расплакалась, мама сидит перед телевизором, скрючившись, теребит ворот своей кофты и горестно покачивается. Её физиономия мокрая и скукоженная, глаз не видно уже совсем, подбородок дрожит. Дениска подходит к маме, крепко-крепко её обнимает, утыкается носом в плечо и говорит:

– Бедная моя мамочка, как я тебя понимаю! Так жалко, так жалко! Не плачь, мамочка, мне тебя ещё больше жалко, чем тех, в кино! Ма-а-а-а-ма, ты такая добрая, хорошая у меня, как я тебя люблю! Не плачь, пожалуйста!

Ну, примерно так… Могут быть и другие варианты слов и объятий. Но главное здесь – само отношение. Оно, вот такое, единственно правильное, единственно возможное, если мы говорим о любви. Всё остальное – ложь, лицемерие и жестокость.

Поела, выпила кофе… сбросила посуду в посудомойку. Посуду – умора! Одна чашка, ложечка и вилка. На полную загрузку моя машинка заполняется не менее чем дня за три-четыре. Удобно. Выгодно.

Пойду вернусь в подушки – ещё попишу. Есть пока запал…

КАК СВЯЗАТЬСЯ С МОИСЕЕМ

– Ох, совершенно нечего смотреть, поганое кино показывают в полётах, – донеслось до меня тихое ворчание соседки. Видимо, она собралась посмотреть развлекательную программу, но репертуар фильмов не устроил. Фильмы, кино… Моя страсть и моё спасение в детстве и отрочестве.

С детства я смотрела всё, что шло в московских кинотеатрах, навалом, без разбора, лишь бы смотреть кино. Разумеется, увидела кучу фильмов совершенно мусорных, бездарных, дурных – и наших, и зарубежных. Зарубежных бездарных было поменьше – всё-таки тогда, при совке киноимпорт тщательно отбирали не самые глупые и вполне образованные люди. Несмотря на клыкастую параноидальную цензуру и рогатки совка, всё-таки откровенную халтуру, даже идеологически «правильную», нам редко подсовывали. Порой проскакивало нечто плохонькое, но всё же чаще зарубежка была качественная.

Годам к четырнадцати я научилась грамотно выбирать фильмы, на которые стоит идти. На нашенские шла или, напротив, игнорировала, узнавая, кто режиссёр, кто сценарист и кто играет. А на зарубежные – изучив синопсис с помощью журнала "Искусство кино", передачи "Кинопанорама" или расспросив тех, кто фильм видел. Таким образом, ловко избегала траты времени на откровенно бездарное действо. А потом у меня появилась Ларка… Которая заменила мне всё. Даже кино. Стала ближе всех и всего.

Ещё вчера Ларка, сидя, прыгала на моих чемоданах, помогая их застегнуть.

– Ну, ты мать даёшь всё-таки, – кряхтела и ворчала она, красная от натуги. – Вроде, никогда не была шмоточницей, откуда у тебя столько барахла?

– А чёрт его знает, – вытирала я пот со лба. – Как-то всё жалко оставлять и выбрасывать, вот и тащу. Хотя вряд ли мне там понадобятся шерстяные свитера и кофты в таком количестве… Лар, почему ты ничего не хочешь взять себе, а?

– Не-не, даже не начинай снова! – замотала головой подруга. – Я у тебя ничего не возьму! Ты мне и так сердце рвёшь своим отъездом, а я ещё твои вещи буду носить? – в её голосе вдруг явственно послышались слезливые нотки. Ларка заплачет? Тогда небо точно рухнет на Землю! – И вообще… у нас с тобой… размеры разные… – она вскочила, метнулась к окну, распахнула створку и вытащила сигарету из пачки, валявшейся на подоконнике. Ларка стояла ко мне спиной, демонстрируя ладную фигурку. Конечно, она намного стройней меня, но кофты и свитера – а они у меня хорошие! – вполне сгодились бы, сидели бы чуть мешковато, сейчас это модно, а они толстые, тёплые…

– Заткнись! – рявкнула подруга. Оказывается, про одежду я говорила вслух… Я подошла к Ларке и сбоку увидела, что лицо её некрасиво скривилось. Так бывает, когда люди изо всех сил сдерживают слёзы.

– Лар, ты что? Ты же сама поддерживала меня, ты же… И вообще – разве мы вот прям расстаёмся?

– А что же мы по-твоему делаем? – зло осведомилась подруга. – Или в следующие выходные ты заедешь ко мне попить чаю?

– А мы разве так часто ездили друг к другу пить чай? – грустно и с удивлением заметила я. – Лар, мы ж месяцами не виделись… Все занятые такие…

– Да, но я всегда знала, что ты где-то в доступе. Или что возьму трубку и наберу твой номер…