Соло на два голоса

Забросила даже любимые занятия – спортзал, плавание, общение по скайпу. Да что там говорить! Отключила оба своих мобильных, а в компьютере пока что закрыла и скайп, и другие «болталки». Погружаюсь… Мне это, конечно, нравится, если честно, хотя совершенно не было в планах замкнуться.

Пару раз даже хотела бросить всё это… И бросала. На несколько часов. Но непостижимым магнитом меня тянет в мои подушки в обнимку в ноутом и хочется говорить. Точнее, писать. Накопилось, что ли, во мне столько всего, а вывалить это вслух на людей, тех, кто ещё есть в моём окружении? Нет, это будет не то. Кажется, я не хочу диалогов, мне не нужно мнение других людей, оно мне сейчас неинтересно. И трибуна мне тоже не нужна, не хочу видеть глаза слушающих и внимающих. Их, может, силком согнали в этот зал к этому скучному лектору. Не то…

«Нам неинтересны твои копания в себе!» – кричит мне вредный читатель. Дорогой! Закрой этот текст и не открывай больше. Я уже всё равно не остановлюсь. И про Анну допишу, и про себя.

Интересно, в литературных институтах учат этому самому ремеслу – абстрагироваться и не вестись на провокации собственных героев? Держаться генеральной линии и не смешивать свою судьбу с выдуманными? Наверное, учат… Лично я этой науки не знаю, поэтому, очевидно, так дальше и пойду под руку со своей героиней – в прошлое, в себя, в свою суть, чтобы что-то понять – о себе, о жизни. Зачем это всё? Не знаю. Ответ один: хочется. И уже даже как-то не живётся без этого.

Странная жизнь, непродуктивная, жизнь лишних людей. О! Лишние люди – русская любимая классика, которой нас перекармливали ещё в школе. Такие лишние, лишние люди. Наверное, это неизбывно, всегда было и будет. И как меня угораздило?

Итак… Про первого мужа собиралась рассказать – узелок напомнил. Хотя особенно нечего, никаких ни романтик, ни драм! Примитивный, случайный, студенческий брак. Однажды у меня была идея предложить какому-нибудь научному заведению провести исследование среди советских людей, пока они ещё живы, на тему семьи и брака. В частности, сколько браков заключалось совками в молодые годы только и единственно для того, чтобы иметь возможность официально и беспрепятственно, простите, трахаться? Есть у меня подозрение, что цифры сразили бы наповал всё население и спровоцировали бы какой-нибудь референдум.

Ведь какая была ситуация? Некуда было сунуться парочке, чтобы провести время. В гостиницу не пускают. В мотели – не смешите, их просто нет. Родители стоят на страже «семейных ценностей» и сроду не позволят своим двадцатилетним детям кого-то привести и оставить, скажем, на ночь. У себя в комнате, разумеется.

Это был тот ещё квест – найти молодым совкам место, где перепихнуться. О, тут из зала подсказывают: автомобили! Ха-ха! Хорошая шутка, браво! Кстати, случилось нечто подобное у одной моей подруги: наткнулись они с кавалером на какой-то брошенный грузовик. Как раз им дико приспичило, а под кустик уже не полезешь – на дворе стоял полноценный октябрь месяц. Воспользовались, а что делать? Подруга потом много лет вспоминала, что ничего в её жизни более антисанитарного не было, даже в походе и на археологических раскопках. Рассказывала, что отмывалась потом часа три, не вылезая из ванной.

– От чего отмывалась-то? – спросила я её.

– От всего! – истерически выкрикнула подруга со слезами и даже с визгом. И лично мне тут же стало всё понятно: я как представила этот давно брошенный и в жутком состоянии грузовик с выбитыми окнами и весь загаженный птичками… брр!

А природа требовала своего и ух, как требовала! «Вот поже-е-енитесь!» – злорадно произносили родители, эти серийные убийцы счастья и будущего своих собственных детей. Ну, сами же и вкладывали им в юные, глупые головы неправильную и даже аморальную мысль: жениться нужно для того, чтобы трахаться. Ах, вот зачем и почему надо жениться! Тогда будем жениться, давай жениться, пошли скорей жениться. И женились. И часто ломали себе жизнь по хребту – навсегда и невосстановимо. Ибо хорошо, ежели вовремя разбегались, а если дети появлялись? И ещё… Все ж начинали активную семейную и половую жизнь в родительском доме, и именно из-за невольной близости, из-за жизни через тонкую стенку и общие для двух (трёх? четырёх?) семей кухню и сортир в девяноста из ста на годы и десятилетия сплетались драмы, трагедии и просто грязные истории, когда и рады бы все вырваться из этой липкой и гадкой субстанции под названием «внутрисемейные конфликты», а уже влипли навечно.