Соло на раскаленной сцене

— Так нельзя, милая. — Мать сочувственно погладила дочь по руке, сжимающей ложку. — Если думать о таком, тогда действительно нужно разводиться! Но вы с Игорем — прекрасная пара. Так считают все, за исключением нескольких истеричек, от которых в первую очередь страдает сам Игорь, ведь с бешеными поклонницами справляться нелегко. У тебя уравновешенный, сильный характер, и только ты способна укротить его темперамент и уберечь от ошибок!

— Мама, а почему я всегда должна служить громоотводом? Думаешь, мне не хочется прислониться к сильному плечу, спрятаться, почувствовать себя защищенной?

Слабая улыбка заиграла на губах Натальи Ильиничны.

— Уверена, что хочется, дочь, — кивнула она. — Но у тебя иная судьба, потому что совершенно другой характер. Тебя не нужно защищать — ты и сама справишься, и других спасешь!

— И коня, и в избу… — с горечью пробормотала Рита, качая головой.

— Прям как о тебе писано, да? — лукаво усмехнулась мать. — Все женщины мечтают иметь рядом рыцаря, но порой нам приходится надевать доспехи и спасать наших «рыцарей» от драконов… И мы, они просто обязаны это признать, справляемся с задачей гораздо успешнее!

Обе женщины одновременно взглянули друг другу в глаза и рассмеялись.

— Знаешь, кого я встретила сегодня? — спросила Рита, успокоившись и решив сменить тему.

— Кого?

— Бессонова!

— Стасика?!

— Ты его помнишь?

— Разумеется, такой талантливый мальчик был…

— Почему — был, ма? Ты даже не представляешь, что произошло!

— Ну и кто это был?

Рита вздрогнула, потому что не слышала, как Игорь вошел в кабинет. Когда она пришла, репетиция находилась в разгаре, поэтому Рита прошла в хорошо знакомое помещение, ранее занимаемое ее отцом, уселась на кожаный диван, достала планшет и занялась официальным сайтом Black’n’White, пытаясь понять, насколько большой урон нанесен неизвестным злоумышленником.

— А где «привет»? — поинтересовалась она.

— Привет. Так кто это был?

— Где?

— С тобой в ресторане.

— Когда?

— Не увиливай: тебя видели с каким-то белобрысым парнем!

До Риты наконец дошло, о ком говорит Байрамов, но она удивилась не тому, что ему донесли о ее встрече со Стасом, а его реакции: неужели Игорь ревнует? Это на него не похоже, ведь обычно Рита вынуждена страдать от ревности, когда Байрамова осаждают поклонницы! Да нет, он и впрямь ревнует, и к кому — к Стасику… Ну так пусть помучается!

— А-а, — вроде бы как равнодушно протянула она, — это Стас Бессонов, он…

— Погоди-погоди, тот самый Бессонов? — перебил Игорь.

— Ты его знаешь?

Вот так новость!

— Разумеется, ведь это он написал музыку к балету «Роксолана», который у меня из-под носа увел Журов! Если бы я знал, что ты знакома с Бессоновым, непременно воспользовался бы этим и послал тебя на переговоры!

Рита помнила, как злился Игорь, когда Макар Журов перехватил у него такой желанный балет, ведь Байрамов мечтал поставить его в своем театре «Гелиос». Она признавала, что он отлично смотрелся бы в роли Сулеймана, взявшего в жены славянскую рабыню Александру, хотя в то время, когда у Игоря возник конфликт с Журовым, фамилия Бессонова не звучала, только название — «Роксолана».

— Ну, — сказал Игорь, — и как получилось, что вы знакомы?

Разговор с матерью приглушил Ритино негодование, и она решила не кривить душой из одной лишь мести.

— Помнишь, мы уезжали в Волгоград?

— А, это… почти на год, верно?

— Да. Так вот, Стасик оттуда родом. Его папа работал в театре, а мой ставил там серию балетов к фестивалю.

— Я думал, что все о тебе знаю, — задумчиво произнес Игорь, садясь в отцовское кресло. — Но, признаюсь, эта страница твоей жизни до сих пор оставалась скрытой!