Соловей

Каждый день этого нескончаемого жаркого лета Вианну ждал длинный список повинностей. Вместе с Софи и Изабель она обновляла и расширяла сад, пару старых книжных шкафов превратила в кроличьи садки. Из проволочной сетки соорудила курятник рядом с беседкой. Теперь самый романтичный уголок в саду вонял пометом – пометом, который они собирали для удобрения сада. Вианна брала вещи в стирку у фермера по соседству – старика Риве – в обмен на продукты. По-настоящему отдыхала она только по воскресеньям, когда они с Софи утром шли в церковь (Изабель категорически отказывалась посещать мессу), а потом пили кофе с Рашель в тени на ее заднем дворе. Две подруги просто болтают, смеются, шутят. Иногда к ним присоединялась Изабель, но чаще она предпочитала играть с детьми, а не беседовать с женщинами, – Вианне так даже было спокойнее.

Хозяйственные заботы были, безусловно, необходимой частью подготовки к зиме, которая сейчас казалась далекой, но ведь нагрянет, как незваный гость, в самый неподходящий момент. Но гораздо важнее, что хлопоты отвлекали Вианну от мрачных мыслей. Когда она возилась в саду, или варила варенье, или солила огурцы, она не думала про Антуана и про то, как давно уже не получала вестей от него. Неопределенность разъедала душу. Может, он в плену? Или ранен? Погиб? А вдруг в один прекрасный день она взглянет на дорогу, а вот и он – идет к дому, широко улыбаясь?

Она тосковала по нему. Хотела его. Тревожилась о нем. Только о нем грезила ночами.

В мире, состоящем из дурных новостей и молчания, единственным светлым пятном было отсутствие капитана Бека, который почти все лето проводил на учениях или где там еще. Без него дома воцарился относительный покой. Изабель делала все, что попросят, без возражений.

Наступил октябрь, похолодало.

Вианна шла домой из школы вместе с Софи. Каблук на туфле, кажется, вот-вот отлетит, поэтому она шагала очень осторожно. Черные лаковые туфельки не рассчитаны на ежедневные прогулки, которые им доставались в последние месяцы. Подметка начинала отставать, и Вианна частенько спотыкалась. Скоро придется задуматься о покупке новых туфель, да и не только туфель, а продуктовые карточки не предполагают покупки обуви. Впрочем, и еды-то особо не предполагают.

Вианна положила ладонь на плечо Софи – и чтобы самой шагать увереннее, и чтобы дочь была поближе. Повсюду сплошь немецкие солдаты – разъезжают на мотоциклах с колясками, в грузовиках, и везде у них установлены пулеметы. Они маршируют по главной площади, голоса их звучат победной песней.

Испугавшись гудка очередного грузовика, они поспешили к тротуару, где как раз проходил очередной патруль. Наци, везде наци.

– Это тетя Изабель? – воскликнула Софи.

Вианна посмотрела в ту сторону, куда указывала пальцем дочь. Да, точно, Изабель. Вышла из переулка, с корзинкой в руках. Она выглядела… «Заговорщик» – единственное слово, которое приходило в голову.

Заговорщик. В этот миг дюжина незначительных деталей, щелкнув, встала на свое место. Картинка сложилась. Мелкие неувязки и несовпадения сами собой разъяснились. Изабель частенько убегала из Ле Жарден еще до рассвета, гораздо раньше, чем нужно, и находила массу подробных объяснений своему отсутствию, а Вианна не придавала этому никакого значения. Сломанный каблук, унесенная порывом ветра шляпка, которую пришлось долго разыскивать, злобная собака, преградившая путь.

Неужели бегает к ухажеру?

– Тетя Изабель! – радостно завопила Софи.

Не дожидаясь ответа – и материнского позволения, – Софи бросилась через улицу. Прямиком в кучку немецких солдат, лениво перебрасывающих друг другу мяч.

– Черт, – пробормотала Вианна. – Простите, – виновато лепетала она, петляя между немцами в погоне за дочерью.

– А что ты сегодня раздобыла? – Софи нетерпеливо полезла в корзинку.

И вдруг Изабель шлепнула Софи по руке. Очень сильно.

Софи вскрикнула и отдернула руку.

– Изабель! – возмутилась Вианна. – Да что с тобой такое?

У Изабель все же хватило совести смутиться:

– Прости. Я просто очень устала. Весь день толкалась по очередям. И ради чего? Телячьи кости с клочками мяса и жестянка молока. Ужасно досадно. Но я все равно не должна была срываться. Прости, Софи.

– Может, если бы ты не сбегала из дома так рано, уставала бы меньше, – заметила Вианна.

– Я вовсе не сбегаю, а спешу занять очередь за едой. Мне казалось, ты именно этого от меня хотела. Да, кстати, нам нужен велосипед. Эта бесконечная ходьба в разбитых туфлях убивает меня.

Жаль, что Вианна недостаточно хорошо знала сестру, чтобы угадать, что за странное выражение мелькнуло у той в глазах. Чувство вины? Тревога или вызов? Больше всего похоже на гордость, но с чего бы?

Софи ухватила Изабель за руку, и втроем они направились домой.