Сольск

«Если сделать все грамотно, не заметят. У каждой знаменитости свой путь. У большинства он пролегает через кровать продюсера. А твой – через прилавок с кисломолочной продукцией. Делай, что я тебе говорю, и до первых заморозков ты выступишь перед тысячами слушателей. Это будет намного круче, чем концерт в “Олимпийском”. Кроме того, я обещаю тебе не только выступление, но и ошеломительный успех».

– Хорошо. Я сделаю это. Я расставлю эти коробки обратно по полкам. Но мне не нужны ни концерты, ни слушатели. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Исчез раз и навсегда. Слышишь? Просто оставь меня в покое. Мы договорились? Почему ты молчишь?

15.

Многометровая черная волна шумно вспенилась на гребне и накрыла с головой. На стройке за забором собачий лай превратился в саундтрек из «Обители зла». Портал открыт. Ветер принес запах раскаленного асфальта и машинных выхлопов из Нижнего мира.

Кто этот парень с телефоном в руке? Кажется, они знакомы. Разве в Темном Царстве есть сотовая связь? Или он пытается дозвониться до кого-то по ту сторону ворот?

Чернота отступила.

Вот это нахлобучило! До сих пор не отпускает. Вчера бабуля хотела МЧС вызывать, чтобы его из туалета выкурить. Он проторчал там два часа, пытаясь отыскать выход.

С утра он собирался пойти в технарь (ныне колледж, а в недавнем прошлом ПТУ № 8). И только когда зашнуровал кроссовки, вспомнил, что второй месяц идут каникулы. Но разуваться не стал.

Денег не было – двадцать четыре рубля мелочью в правом кармане сложно назвать деньгами. Все надежды были на Дрона. Имя приятеля всплыло в голове само собой, а собственное, как ни старался, он не мог вспомнить. Дрон, кстати, тоже был на мели, но обещал что-нибудь придумать. А придумки всегда сопровождались продолжительными телефонными переговорами.

– Да. Убойная – я тебе говорю, – Дрон ходил взад-вперед, оттопыривал нижнюю губу, как Сильвестер Сталонне, говорил в нос и часто сплевывал сквозь передние зубы. Со стороны это выглядело очень круто. – Сегодня надо брать. Завтра уже не будет.

В голову пришли первые строчки детского стихотворения «У меня зазвонил телефон». Он попытался вспомнить кого-нибудь еще, кроме слона, который просил шоколада для своего сына, но ничего не получилось.

– Есть контакт, – Дрон выключил телефон и сунул его в карман. – Подожди. Я скоро.

Фраза давно стала классикой жанра и означала переход от подготовительного этапа к этапу реализации очередного замысла великого комбинатора. Несмотря на внешнее разнообразие, идеи быстрого заработка всегда предполагали кидалово, и именно по этой причине чаще всего оказывались жизнеспособны.

Приятель скрылся в темноте шестого подъезда и вернулся через пять минут, размахивая двумя пятисотками.

– Опачки. Поехали, Юстас.

Точно. Его зовут Юстас. Так же, как знаменитого английского флибустьера. Когда-то его звали Юра Стасов. Но это было давно. До премьеры «Пиратов Карибского моря».

– Откуда мани?

– Костя Золотой банкует.

Точный маршрут от исходной точки к продолжению праздника души по-прежнему оставался загадкой. Коробок стоил как раз тысячу. Тупо кинуть Золотого они не могли. Рассчитывать на щедрость или плохую память Кости тоже вряд ли стоило. Но Дрон точно знает, что делает.

Кондуктор в троллейбусе настойчиво требовала показать билеты, и они вышли, не доехав две остановки. Путешествие в четыре квартала под палящим солнцем воскресило в памяти эпизод из «Безумного Макса». Юстас начал внимательнее присматриваться к редким прохожим. Некоторые из них действительно здорово напоминали зомби.

Юстас и Дрон остановились у аккуратного двухэтажного дома из итальянского кирпича. Отполированная до блеска кнопка звонка чуть не светилась в середине пятна на заборе, грязного от сотен рук. Калитку открыла хозяйка – толстая цыганка Анечка, обернутая в ярко-красный шелковый халат. В открывшемся дверном проеме виднелся красиво благоустроенный двор: ровно подстриженный орошаемый газон, декоративные деревца и дорожки, вымощенные цветной тротуарной плиткой, и такой же блестящий, как и кнопка на заборе, шестисотый мерседес.

– Кораблик, – сказал Дрон и протянул цыганке деньги.

Толстые окольцованные золотом пальцы подхватили купюры и запихнули их в карман халата. Хлопнула калитка. Кусочек красивой жизни, который созерцал Юстас в дверном проеме, исчез, вызвав мечтательный вздох:

– Живут же люди. И институтов не кончали. Может, даже и читать не умеют.

– Считать умеют точно, – хмыкнул Дрон.

Из калитки выскочил ребенок шести лет, похожий на черномазого хоббита, сунул Дрону в руку небольшой сверток из белой бумаги и убежал обратно домой. Калитка снова громко захлопнулась. Дрон покрутил в пальцах пакет с марихуаной, внимательно разглядывая его, словно видел подобный предмет впервые.

– Дунем?

– Так Золотой спалит, что пакет не полный.

– А мы забодяжим. Пойдем.

Остановочный ларек был зарешечен, как тюремная камера. На вывеске красными буквами было написано: «Макдоналдс», но заведение вряд ли работало по франшизе.