– Ладно, Валюша. Сейчас неудобно говорить. Я тебе потом перезвоню. И не скучай. Я скоро вернусь.
От последних слов перехватило дыхание. Он подождал, когда она добавит: «За тобой». Но тетя не сказала ничего больше и сбросила вызов.
Он не смог отговорить ее от поездки. Когда он узнал о ее решении, она была уже за тысячу километров от Брянска. Это выглядело, как будто вместо себя он отправил на съедение Чупакабре свою тетку.
Ночью Валя не спал. Лежал на кровати с открытыми глазами, прислушиваясь к каждому шороху. Вставал, включал свет, смотрел в окно, снова ложился и снова вставал.
«Ты должен умереть» – фраза, брошенная бомжом, вертелась в голове бесконечной пластинкой. С ней он лег спать. С ней встретил рассвет.
Утром, после ванной, он навел чаю, раскрыл купленную вчера газету с объявлениями и набрал номер.
– Алло! Вам требуется разнорабочий? Восемнадцать лет. Не пью. Нет, прописки нету. Спасибо. Извините, – он отложил газету и подошел к окну. Осень в Брянске была хмурая и ветреная. Он радовался холоду, вспоминая жару последних дней в Сольске.
День он провел в бесплодных переговорах, а вечером отправился в магазин. Денег почти не осталось. Он взял триста граммов «Докторской» и четыре «Доширака». У кассы стояла говорливая кучка подростков. «Вчера на распродаже…» «Шеф сказал, что заплатит…» «Двухлитровый мотор с турбиной…». За окном сигналил грузовик. Шум и голоса были ему приятны.
Он остановился на темной стороне улицы напротив ресторана «Сакура». По его расчетам, это место было сигнальной лампой. Стеклянная стена заведения позволяла следить за обстановкой внутри. Ничего подозрительного по-прежнему не происходило. Не было ни длинных молчаливых очередей, ни марлевых повязок. Четверо посетителей за единственным занятым столом вяло ковырялись палочками в тарелках.
Валя с облегчением выдохнул и пошел дальше.
Вернувшись в квартиру, Валя, не разуваясь, заглянул под кровать, потом осмотрел туалет и ванну. Его взгляд на секунду остановился на собственном отражении в зеркале над раковиной. Три недели назад он отпустил бороду и усы и никак не мог к ним привыкнуть. Высыпав содержимое карманов на тумбочку у зеркала, Валя открыл форточку, сел на край кровати и достал теткин планшет.
Валя перелистнул страницу.
Дальше.
Он заглянул на форум. Два десятка участников обменивались впечатлениями по поводу аварии на водопроводе по улице Поветкина. И все.
«Валя, очнись. Этот апокалипсис только в твоей голове и нигде больше».
Но такого не может быть! Он собственными глазами видел, как перерождался город. И теперешним обитателям Сольска выборы депутатов и олимпиады по математике должны быть до фонаря.
«Только в твоей голове и нигде больше».
Чушь. Этого не может быть. Он абсолютно адекватен. Да, это был самый тяжелый год в его жизни. Да, тяжелая тоска от потери отца не проходила. Да, ему приходилось лезть из шкуры, чтобы следить за больной матерью и сводить концы с концами. Да, он до чертиков напуган и вымотан так, что вздрагивает при любом шорохе. Но он ВМЕНЯЕМ.
«Тогда как ты объяснишь все это? Или ты хочешь сказать, что она была, а теперь ушла?»
Марья Федоровна, не торопясь, заварила кофе с корицей. У нее в запасе было еще полчаса. На столе, рядом с раскрытым ноутбуком, лежала пачка счетов-фактур и накладных. Синтетический учет вести перестали, но первичную документацию выписывали исправно.
К десяти новый директор, Юрий Андреевич (два месяца назад он работал продавцом-консультантом в отделе сбыта), просил ее зайти, чтобы обсудить детали кредитной заявки. Как будто. Встречаться им было совсем не обязательно, но надо было поддерживать видимость прежней работы и время от времени тренировать голосовые связки. В перспективе они могли еще пригодиться.