Сольвейг и заклятие Змеёвых гор

«Малина такая же сладкая, как и твои губы! – страстно прошептал юноша. – Твои губы… Хельга! Они сводят меня с ума!.. Я не в силах от них оторваться!» Асвальд весь так светился от любви и страсти, что влюбленной снова хотелось лишь одного – утонуть во время поцелуя в его бездонных голубых глазах! В них по-прежнему отражалось июльское небо, и Оля запрокинула голову…

Один поцелуй, второй, третий… Сегодня эта пара целовалась долго и с упоением. Давно потеряв счет времени и позабыв про корзину. «Швед» срывал ягоды и угощал ими свою красавицу. Нежно кормил любимую прямо с рук. Студентка осторожно брала губами спелую малину, и парень тут же снова целовал ее. То нежно-нежно, то, напротив, со всей своей юношеской страстностью.

– Мой милый Асвальд! – вдруг вскрикнула Оля. И тут уже сама – на этот раз первая! – прикоснулась губами к любимым, пленительным губам. Они тоже, как и у нее самой, пахли спелой малиной, и пленили влюбленную окончательно и бесповоротно.

– Я люблю тебя, Хельга! – хрипло прошептал парень. – Как же сильно я люблю тебя!

– И я тебя люблю, Асвальд! – наконец, решилась сказать попаданка, до того боявшаяся себе в этом признаться.

– Я тебя хочу украсть, моя красавица! И украду! – вдруг воскликнул ее скандинавский витязь.

С этими словами он снова впился губами в губы своей любимой, на сей раз так страстно, что у Оли захватило дух. Это был день миллиона сладких поцелуев и моря романтики! Сладкий малиновый рай!..

Глава 9

Домой знахаркина гостья вернулась сама не своя. После такого волшебного свидания она была точно пьяная! Мысли ходили ходуном, словно отплясывали какой-то дикий танец, а ноги подкашивались. Хорошо, что Чернавы не было дома – она бы сразу заметила, что с ее помощницей что-то случилось, и быстро бы вывела влюбленную на чистую воду.

Накануне ведьма, отправляясь в путь, сказала: «Остаешься в доме за хозяйку. А чтобы тебе одной было не страшно, я договорилась с Малушиной матерью. Она отпустит дочку ночевать к нам в дом». Действительно радостная весть! Ведь в одиночку стало бы немного не по себе и даже страшновато в пустом доме, на опушке леса, где вокруг ни одной живой души.

Вечером прибежала маленькая пастушка, и подружки мирно сидели вдвоем в горнице, ужинали. Малуша болтала без умолку, а Оля с удовольствием слушала. Но тут в дверь постучали.

Девчушка быстро выглянула в окно и испуганно прошептала: «Жрец притащился! Я в чулан!» И спряталась, лишь бы не встречаться с Кривом. «Ну, и правильно, – подумала студентка, – нечего ему знать, что пастушка поселилась тут. И тем более, нечего знать, что Чернава отсутствует. Мало ли какие козни он задумал!»

Попаданка никак не ожидала сейчас увидеть Крива, и ей совсем не хотелось общаться с этим человеком. И вообще, влюбленная находилась под таким сильным впечатлением от сказочного свидания, что никого постороннего не хотела видеть вовсе. Тем более, этого малоприятного персонажа.

– Чернава дома? – важно произнес коротышка, шныряя глазами по сторонам.

– Нет, ее пока нет.

– А когда же знахарка сегодня вернется домой? – допытывался жрец. А сам все так же неприятно рыскал глазами.

– Я этого не знаю, она мне не сообщала, – холодно ответила Оля в ведьмином стиле. И недовольно продолжила:

– Мы же приходили вместе с ней на Совет. Там все вопросы вроде бы решили. Теперь-то что еще обсуждать?

– А ты так не почтительна! – возмутился Крив. И принялся поучать:

– В столь юном возрасте это очень плохо – быть такой дерзкой.

– Я сегодня много работала и очень устала. Извините, если мои слова показались вам резкими. Я не хотела дерзить, у меня и в мыслях этого не было, – спокойно ответила знахаркина гостья, постаравшись быть вежливой с этим типом. – Мне надо хорошенько выспаться и отдохнуть. Завтра рано вставать и снова работать.

И выдержав паузу, так же спокойно добавила:

– Вы что-то еще хотели?

– Да. Я имею сильное желание, Ольга, с тобой побеседовать. Многие вещи желаю обсудить…

– Вы этого хотели прямо сейчас? – знахаркина помощница была холодна как никогда. Чернавина школа! «Ведьма бы мной гордилась!» – подумала она.

– Пожалуй, что нет. Время, однако, уже позднее… – коротышка, похоже, разозлился, но изо всех сил старался этого не показывать. – Ты пребываешь в непокорности и не готова к серьезному разговору… Дерзость не есть добродетель для девицы. А в тебе поселилась излишняя дерзость. Придется искоренять твои пороки. Явишься ко мне позже. Побеседуем в другой, более праведной обстановке.

– Хорошо, я приду, – ответила гостья, уже еле сдерживаясь. И возмутилась словам жреца, когда тот наконец-то ушел:

– Это надо же! «Придется искоренять твои пороки!» До чего гнусный типок!

***

– Чего он хотел-то? – высунулась девочка из чулана.

– Да кто ж его поймет? Все вынюхивал, где Чернава…

– Крив любит это дело. Его хлебом не корми – дай что-нибудь повынюхивать! Ты, Ольга, поосторожней с ним, – предостерегла маленькая подружка. – Он – опасный. Дядьку моего сгубил!

– Что ты говоришь?! Неужели это правда?

– Правда истинная! И мамка строго-настрого мне велела держаться от жреца подальше.