Читаем Солженицын. Прощание с мифом полностью

В «Хронографе» Н. А. Решетовской приводится фрагмент из письма Александра Исаевича от 14 марта 1952 г., в котором говорилось: «По приезде осень, зиму и весну работал я каменщиком, натерпелся горюшка от холода (лютая была зима), но зато научился хоть одной трудовой специальности» (11). Вначале А. И. Солженицын осваивал профессию каменщика на строительстве жилого дома, потом их бригаду перебросили на строительство БУРа (барак усиленного режима) в самом лагере. Здесь Александр Исаевич работал в сентябре-октябре 1950 г. (12). Затем его перевели на строительстве ТЭЦ (13), а оттуда не позднее 19 января 1951 г. — в Автомастерские, в бригаду Д. М. Панина (14). «В бригаде Панина…  — вспоминал С. Бадаш — ходил зэк — нормировщик постоянно с папочкой нормативных справочников, — это был Саша Солженицын» (15). После того, как Д. М. Панина перевели на инженерную должность, по одним данным, весной (16), по другим — «с начала лета Саня работал уже бригадиром» (17).

Казалось бы, заброшенный в далекий Экибастуз, оторванный от своих товарищей по «шарашке», Александр Исаевич должен был установить с ними переписку. Причем поскольку «шарашку» покинул он — и, следовательно, он знал их адрес, а они его нет, — первым должен был написать А. И. Солженицын. Однако, насколько известно, находясь в Экибастузе, ни с Н. Д. Виткевичем, ни с Л. З. Копелевым он не переписывался (18). Что же касается Н. А. Решетовской, то она получила из Экибастуза всего шесть писем: одно в 1950 г., два в 1951, два в 1952 г. и одно в 1953 г. Это было связано не только с теми порядками, которые существовали в лагере, но и с тем, что в 1952 г. Наталья Алексеевна вступила в Рязани в гражданский брак с Владимиром Сергеевичем Сомовым (19).

Летом 1951 г. в лагерь прибыло около двух тысяч бандеровцев, общая численность заключенных достигла пяти тысяч. По свидетельству А. И. Солженицына, сразу же после этого началась охота за осведомителями, по лагерю прокатилась волна убийств (20).

«На пять тысяч человек было убито с дюжину — читаем мы в «Архипелаге», — но с каждым ударом ножа отваливались и отваливались щупальцы, облепившие, оплетшие нас. Удивительный повеял воздух! Внешне мы, как будто, по-прежнему были арестанты и в лагерной зоне, на самом деле мы стали свободны — свободны, потому что впервые за всю нашу жизнь, сколько мы ее помнили, мы стали открыто, вслух говорить, все, что думаем!.. А стукачи — не стучали… До тех пор оперчасть кого угодно могла оставить днем в зоне, часами беседовать с ним — получать ли доносы? давать ли новые задания?.. Теперь если оперчекисты и велели кому-нибудь остаться от развода, — он не оставался!» (21).

Откуда зэка[10] А. И. Солженицын мог знать, как вели себя те, кого оставлял в лагере «кум», и, тем более, что стукачи перестали стучать? Или приведенное свидетельство — это авторская фантазия, или же следует признать, что Александр Исаевич опирался на откровения лагерного «кума».

К концу декабря Степлаг был разделен высоким, четырехметровым забором на две зоны, после чего в воскресенье, 6 января 1952 г., началась пересортировка заключенных. В одной зоне было оставлено около двух тысяч украинцев, в другую переведены остальные, среди них и Александр Исаевич. В этой второй зоне находился БУР. Сюда стали переводить бандеровцев, подозревавшихся в убийствах. По свидетельству А. И. Солженицына, для получения необходимых сведений их избивали, крики избиваемых разносились по лагерю и способствовали электризации настроений среди заключенных (22).

В таких условиях вечером 22 января было совершено нападение на БУР. В ответ заговорили пулеметы. В зону вошли автоматчики и стали загонять заключенных в бараки. Все, кто не успел попасть в бараки до их закрытия, были арестованы как участники беспорядков. В это время Александр Исаевич и возглавляемая им бригада находились в столовой и участия в волнении не принимали (23).

Давая хронику тех событий, А. И. Солженицын пишет: «Стрельба охраны по безоружному лагерю и избиение беззащитных 22 января 1952 г… 23 января — частично начали забастовку те бараки, где есть убитые». В этот день на работу вышла только бригада А. И. Солженинцына, которая трудилась в механических мастерских. На следующий день она тоже осталась в бараке, в результате чего забастовка стала всеобщей. «24-25-26 января — продолжает Александр Исаевич, — три дня голодовки–забастовки всего лагпункта. 27-го — мнится победа, администрация заявляет, что требования будут выполнены. 28-го — опрос требований и собрание бригадиров» (24).

А когда 29 января бараки были открыты и заключенные вернулись на работу, Александр Исаевич исчез.

Перейти на страницу:

Все книги серии Тайны России

Похожие книги

Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Биографии и Мемуары / Кино / Театр / Прочее / Документальное