Сома-блюз. Романы

Потом к нему подошел человек в золотом головном уборе искусной работы.

- Готов ли ты? - спросил он. Это был Селим.

- Всегда готов! - беспечно ответил Хоб. Он понимал, что ему следует относиться к делу серьезнее, но это было не так-то просто - очень уж хорошо ему было, очень уж забавным казалось все вокруг. Хоб только надеялся, что не испортит им всю церемонию своей заратустрианской легкостью.

Люди принялись мягко подталкивать его к алтарю. Наконец-то! Пришел его час! Когда Хоб оказался у самого алтаря, ему надавили на плечи. Вот глупцы! Им всего-то и было нужно - сказать, чтобы он преклонил колени. Он так и сделал и опустил голову туда, куда ему указали. Теперь все готово. Хоб понял, как они собираются все устроить. Ему надо будет только поднять голову, и кто-то перережет ему горло этим длинным, острым, извилистым ножом. «Как тушеное мясо!» - подумал Хоб, и с трудом удержался, чтобы не захихикать.

Зазвучала музыка. Странно, никакого оркестра он не видел. Быть может, они сидят где-то за стенкой. Восточная мелодия - пение флейт и перезвон колокольчиков. А может, это вообще запись… Пение молящихся перекрыло оркестр, делаясь все громче. Мелодии Хоб разобрать не мог.

Потом вперед вышла жрица и взяла в руки нож с черным клинком. На жрице была маска птицы - что-то вроде коршуна, - топ-маечка, украшенная самоцветами, и газовые шаровары, собранные у щиколотки. Очень привлекательное тело, казавшееся ослепительно белым в свете прожектора. И вроде бы знакомое… Хоб протянул руку и осторожно снял маску. И не слишком удивился, узнав Аннабель.

ГЛАВА 11

- Я же тебе говорила, что меня ждет действительно высокое положение! - заявила Аннабель. Маска чуть размазала ее косметику, но она все равно выглядела чудесно.

- Я и понятия не имел, что ты об этом! - ответил Хоб. Он все еще улыбался, ни ему было уже не так хорошо, как прежде. На самом деле он начинал чувствовать себя чуточку странно.

- Мне жаль, что это оказался ты, -.сказала Аннабель. - Однако, говоря объективно, ты, как друг, мог бы порадоваться за меня! Быть верховной жрицей новейшей в мире религии - это что-то, верно?

- Твои папа с мамой могут тобой гордиться, - сказал Хоб. И тут из глубины зала послышался чей-то возглас, звонкий и отчетливый:

- Так нечестно! Я этого не потерплю!

И на сцену поднялась еще одна женщина. Она тоже показалась Хобу знакомой.

Это была Дэви, в длинном белом платье, с лицом разъяренным и решительным. Следом за ней на сцену взбежал Питер. Он выглядел несчастным и не в своей тарелке.

- Дэви, пожалуйста! - проблеял Питер.

- Сукин сын! - ответила ему Дэви. - Ты ведь мне обещал, что верховной жрицей буду я! Что тут делает эта английская сука?

- А ну-ка погоди, сестренка! - сказала ей Аннабель. - Мне это обещал сеньор Арранке, а главный тут он. Это все вообще стало возможным только благодаря мне!

- Благодаря тебе? А хрен в жопу не хочешь? - отпарировала Дэви, продемонстрировав блестящее знание английского, почерпнутое из романов Стивена Кинга. - И вообще, кто такой этот Арранке? Самый обычный преступник! А я - дочь Селима, главного служителя культа, и жена создателя «сомы»!

- А ну-ка все заткнитесь на минутку! - рявкнул Хоб голосом, сделавшим бы честь любому постовому полисмену. - По-моему, я тоже имею право голоса в этом деле!

Из аудитории послышались крики:

- Пусть скажет жертва!

- Послушайте, что скажет Фармакос!

И тут наступил конец света: задняя дверь отворилась, и в зал вошли высокий англичанин и еще более высокий темнокожий человек.

ГЛАВА 12

По рядам присутствующих пронесся недовольный ропот. В левой половине зала сидели представители исконных служителей культа Кали. Их было человек семьдесят, и все они приехали из Индостана. Многие из них вообще впервые покинули родимую Индию. Европа представлялась им странным, безбожным местом, а Ибица, сердце сибаритского Средиземноморья, - самым безбожным из всех. Это были серьезные

Люди, по большей части - ультрарелигиозные брамины, патриоты Индостана, недовольные сравнительно скромной ролью Индии на международной арене и в особенности тем, что в индийской преступности столь заметную роль играют криминальные группы других стран. Потому они и позволили Селиму втянуть себя в это предприятие, где главную роль будут играть индусы - первая индийская мафия с начала времен.

Селим сделал это возможным, создав с помощью Питера единственный в своем роде продукт - «сому», царицу наркотиков. Но ему пришлось пойти на компромисс. Чтобы вывести «сому» на международную арену, чтобы она не осталась всего лишь местной экзотикой, как кват в Йемене или необработанный лист коки в Перу и Боливии, ему пришлось заключить пакт с иностранными криминальными элементами.

И эти последние, сидящие в правой половине зала, сделались равноправными участниками обрядов в честь богини Кали.