Сомнамбула

– Елизавета Марковна, ненавидя Иртемьева на словах и призывая на его голову кары небесные, втайне общалась с ним.

Новость не стала открытием. Недаром Ванзаров с логикой не сомкнули глаз.

– Чтобы Иртемьев окончательно не потерял связь с Адель Ионовной?

– Да, это так. После женитьбы на Афине, дочь отказала Иону Денисовичу от своего дома. Официально. Как требовали правила светского приличия. Но втайне, через мадам Рейсторм поддерживали общение. После смерти отца она даже не навестила Елизавету Марковну…

– А что Квицинский делал в гостиной? – продолжил Ванзаров.

– Ходил из угла в угол, вынюхивал, – с досадой проговорила Муртазина. – Даже не стеснялся спящей мадам…

Бывают слова, как щелчок пальцев. Ванзаров понял, что его смущает.

– Спальня мадам Рейсторм за этой дверью? – он указал на дальнюю стену.

– Разве не знаете…

– Когда последний раз давали ей капли?

Муртазина свела брови в задумчивости.

– Около десяти вечера.

– Ночью Елизавета Марковна не просыпалась?

– Кажется… Нет, – ответила горничная и вдруг прижала ладошку к щеке. – Ой, в самом деле…

Ванзаров направился к спальне. Горничная кинулась наперерез.

– Вы что! – закричала она. – Не смейте! Это спальня почтенной дамы! Как вам не стыдно!

Стыд чиновнику сыска иногда незнаком.

– Необходимо войти.

– Не смейте!

– Не слышен храп мадам Рейсторм.

Отодвинув Муртазину, которая яростно пыталась помешать, он распахнул дверь. Горничная вцепилась в руку, тянула назад, крича и ругаясь.

В спальне мадам шторы были задернуты. Дневной свет, проникавший из гостиной, ничего не скрыл. Еще не выпустив руку Ванзарова, Муртазина разобрала, что лежит на кровати, затихла и вдруг завопила тонким, отчаянным голосом, от которого хочется бежать, скрыться, исчезнуть, сгинуть, закрыв уши.

Бежать Ванзарову было некуда.

29

Екатерининская, 2

Корабельная служба приучает к порядку. Прибытков не мог успокоиться, пока последняя папка не встала на место. Старания дали прекрасный результат: редакция «Ребуса» выглядела так, будто непознанная сила ее не посещала.

Сдав в типографию гранки воскресного номера, Виктор Иванович взялся готовить материалы для следующего. Пока в мире столько таинственного и неизвестного, изучение спиритизма не терпит пауз и выходных дней. Вот раскроют в «Ребусе» все секреты бытия, можно и чайку попить. Пока же редактор занялся вычиткой очередной главы огромного труда доктора Погорельского под названием «Животный магнетизм», который печатался в журнале с продолжением.

Когда в редакции появились гости, Прибытков отложил чернильную ручку и выразил восторг. Визиту криминалиста он был искренне рад. В отличие от Ванзарова, считал Лебедева настоящим талантом, который пока еще не проникся значимостью спиритизма. Когда же Аполлон Григорьевич представил спутника, радости Прибыткова не было предела. Еще бы он не слышал о докторе Токарском! Мессель Викентьевич все уши прожужжал! Такая честь для журнала. Виктор Иванович тут же доложил, что они регулярно печатают статьи по вопросам гипнотизма, это одна из важнейших тем журнала, и он был бы счастлив, если бы господин Токарский подготовил статью.

– Будете давать в больнице Святителя Николая Чудотворца показательный сеанс гипноза? – спросил Прибытков, истощив восторги и усадив гостей в кресла.

– Меня попросил профессор Тихомиров, – со всей скромностью отвечал Токарский.

– О, Тихомиров! – Палец редактора величественно указал на потолок. – Величина и светило русской психиатрии! Алексей Игнатьевич внес огромный вклад в развитие гипнотизма, но при этом не отрицает спиритизма! Что говорит о широте его научного кругозора. Мы собираемся вручить ему поздравительный адрес на чествовании в воскресенье…

– Московские коллеги поручили и мне такую же почетную миссию, – ответил доктор, поглядывая на Лебедева. Криминалист уже делал знаки. Было условлено, что редактор не должен знать, что его подвергнут гипнозу. Еще обидится…

Прибытков сиял благодушием.

– Погорельский рассказывал, что в Петербурге вы занимаетесь лечением пьянства.

– Жаль впустую тратить дни пребывания в столице, – ответил Токарский, делая несколько пассов, как будто помогает словам руками. – Это хорошо… Это полезно… Это так легко…

– Очень интересно. – Редактор откинулся на спинку кресла, положил руки на колени и зевнул. – Каким же образом…

– Посмотрите сюда, – сказал Токарский, выставив ладонь и легонько поводя ею.

Лебедев наблюдал с хищным интересом. Прибытков находился под влиянием, не понимая этого. Гипноз еще не был глубоким. Виктор Иванович только закрыл глаза и стал медленно дышать. Так должен был вести себя подлец Войтов… Ну, ничего, в следующий раз… Наконец Прибытков стал отвечать тихим, тягучим голосом, проходя следующую стадию гипноза. Как назло, Токарский перестал делать пассы, наклонился к нему и стал что-то нашептывать. Слова разобрать не получилось, как Лебедев ни старался.

Не прошло и трех минут, как редактор погрузился в гипнотический сон.

– Стадия глубокого сомнамбулизма, – сказал Токарский, разглядывая его лицо. – Чрезвычайно легко поддается гипнозу. Эту особенность заметил у всех, кто увлекается спиритизмом.