Сомнамбула

Надо вернуться, это даже не обсуждается. Надо вернуться за ней, она совсем одна и не умеет водить машину… И тут я вспомнила, что тоже не умею, ведь я не училась в автошколе, и у меня нет прав. Те несколько уроков, которые он дал мне перед отъездом… Конечно, я умею трогаться с места и ехать по прямой…

И вдруг я поняла, чего именно нам следует бояться.

А если они закроют ворота?

Он остановился: «Неужели ты еще не поняла? Они не закроют.

Все позади».

Не знаю, что стало с другой парой, но когда мы вернулись, на площади не было ни души. Единственным нашим желанием было поскорее уехать из города. Да, я могу показать на карте, но какое это имеет значение. Живительно, что мы не догадались раньше, и понадобились отравленные дороги, угрозы, розыгрыши, весь этот абсурд, когда в ту ночь он что-то рассказывал, лежа в другом углу комнаты, за окном проревел мотоцикл, и я переспросила: «Что?». Он засмеялся: «Нет, ничего. Спи. Это даже хорошо, что ты не слышала». Я ждала продолжения, но он молчал и пора было спать, спать.

Источник

— …а я, признаться, не вижу вокруг ничего особенного. Ну красиво. Красоты здесь на каждом шагу. Сначала восхищаешься, потом перестаешь замечать. Особенно, если неделю сидеть на одном месте. Ледяная вода, ледяные руки, рев водопада, я уже ко всему привыкла. Конечно, мы свободны и сами выбираем маршрут, но, может быть, пора двигаться дальше?

Ответа нет, пестрая солнечная ткань накрывает поляну, собирает в узел деревья, встряхивает, высыпает обратно.

— Ждем у моря погоды. Между прочим, погода может испортиться, и тогда прощай, дорогая. Твоя новая знакомая утверждает, что еще дня два и здесь будет потоп. Хотя, конечно, место замечательное, кого только не встретишь. Каждый день новые люди — и все с пустыми канистрами. Чувствую себя хозяйкой Медной горы, показываю дорогу, смотрю, как берут воду. Добрая фея источника. Добрая и прекрасная, даром что не первой молодости.

Старшая продолжала болтать, не обращая внимания на то, что кипящая вода заливает угли. Младшая сняла котелок с огня и выплеснула лишнее.

— Те, вчерашние, чуть не проскочили мимо. Разве можно быть такими легкомысленными? На плато всего три родника и надо точно рассчитывать свои силы. Идти от воды к воде. А они о чем думали, спрашивается. Тот парень, с длинными волосами… я вела себя глупо, да? Если бы они задержались…

Помнишь нашего соседа? Они похожи, правда? Мой тип мужчин. Взаимностью, как правило, не отвечают. Сосед, например, был очень неразговорчив, и я так ничего и не поняла — кто кому нравился, а кто просто погулять вышел. Я была в него влюблена без памяти, а он — неизвестно. Мама с трепетом ждала, чем все это кончится. Кандидатура была подходящая, серьезный мужчина. Мама надеялась, что он меня образумит, да не тут-то было. Ладно, дело прошлое.

— Этот как раз был разговорчив, — младшая подняла голову и ее стало слышно, — что их и спасло. Куда, интересно, они собирались идти без карт и с тремя сухарями на всех? Он тебе понравился, да?

Старшая засмеялась: «Я еще не потеряна для дурацких историй. Но истории требуют времени и места, а у нас ни того, ни другого. К тому же его гарпии… И зачем ему сразу три? А, главное дело, как они меня сверлили глазами, как будто я его съем. Особенно блондинка, ну просто гром и молния. Демонстративно удалилась в палатку, а он даже не пошевелился».

Некоторое время мы говорили о погоде, потом темы для разговора закончились. Передавал кружку и коснулся пальцев, огонь усыплял, выхватывая лица и руки из темноты; он поворошил угли, остановился где-то за спиной. Слишком мало. В лагере хохотали, и он сказал: «Спокойной ночи». Я видела, что он искал предлог, чтобы остаться, но внезапно появилась твоя эта… как ее… и все испортила. Я пошла к себе, долго не могла уснуть, а под утро увидела странный сон.

Во сне ты пыталась мне что-то сказать, но я не могла разобрать ни слова. Я видела под одеждой твое сердце, оно было голубым, а кровь розовой, как будто разбавленной, и в ней плавали маленькие рыбки. Кровь постепенно бледнела, в нее вливались другие реки. Я поняла, что ты стала такой ради меня. Потом появилась эта и сказала, что тебе вовсе не больно, что ты ничего не чувствуешь. И чтобы я не трудилась, потому что ты уже не слышишь. Я бросилась на нее с кулаками, но она исчезла. Когда я обернулась, тебя тоже не было. Ничего себе, сказочка. До сих пор не могу успокоиться.

— Интересно, о чем ты с ней говорила, когда я…

— Когда ты исчезла с тем странным господином? Если бы не его возраст… Вы отсутствовали не меньше трех часов. Я уже собиралась идти искать, чего никогда не позволяла себе мама. Хотя я ей задала жару в свое время. Не то, что ты, тихоня.

— Глупости, какой возраст, он еще молодой.