Сомнамбулист

Мистер Мун, хоть и остановился, однако возвращаться не стал. Лицо его оставалось по-прежнему непроницаемым.

— Что вам известно?

Крибб вновь продемонстрировал свою отвратительную ухмылку.

— Давайте прогуляемся.

— Зачем?

— Потому что мы с вами обычно прогуливаемся вместе. Потому что мы должны прогуливаться, потому что мы уже прогуливались. Смотря под каким углом посмотреть, конечно, но месяц назад мы это уже сделали.

— Я слишком занят, — запротестовал Эдвард. Он уже почувствовал, как старый приятель по имени «любопытство» настойчиво дергает его за рукав.

— Просто пройдитесь со мной.

Мистер Мун последовательно изобразил момент замешательства и неуверенности, тяжкий вздох, нарочитый взгляд на часы, намекающий на крайнюю занятость, кивок, полуусмешку и под конец — неохотное согласие.

Вместе они двинулись по Лондонскому мосту.

— Здесь бывали викинги, — словно бы между прочим заметил Крибб. — Девятьсот лет назад они разрушили этот мост.[12] — Он оживленно жестикулировал, словно не в меру усердный преподаватель, с первой же лекции пытающийся произвести впечатление на студентов. Интонация его сменилась с разговорной на риторическую. — Скандинавы привязали свои ладьи к опорам моста, к его балкам и брусьям и принялись грести. Идя вниз по течению, ладьи обрушили мост, опрокинули это величественное сооружение в Темзу. Лондонский мост рухнул. Но он был восстановлен. Много раз его восстанавливали. Город продолжает существовать.

— Зачем вы все это мне рассказываете? — поинтересовался мистер Мун, несколько озадаченный импровизированной лекцией по истории.

Крибб промолчал. Складывалось впечатление, будто отвечать на подобные вопросы ниже его достоинства. Вместо этого он обернулся к Эдварду и произнес:

— Вы не из тех, кто смиряется с поражением.

— Верно.

— Вы привыкли распутывать преступления за час или два работы в Архиве, разгадывать загадки, не поднимаясь из кресла, приходить к важному умозаключению в объятиях девушки-уродца в доме миссис Мопсли.

— Откуда вы это знаете?! — Эдвард почти испугался. Крибб пожал плечами.

— Вы сами мне рассказали. Или, точнее, расскажете. Но вам еще столько всего предстоит узнать. Вы не понимаете сути убийства Хонимена. Не знаете, откуда Мухе известно ваше имя. У вас столько вопросов. — Он помолчал. — И чудовищно мало ответов.

— Если вы что-то знаете, предлагаю сказать вам это сию секунду. Иначе мне, возможно, придется привлечь на свою сторону силу закона.

— Пожалуйста. — Теперь Крибб походил на раздосадованного, но не утратившего милосердия директора школы. — Не надо мне угрожать. У меня связаны руки. Существуют определенные правила.

— Чего вы хотите?

— У всех преступлений есть подоплека, мистер Мун. Все убийства происходят в результате замысловатой последовательности событий. Порой эти события длятся часы, дни, недели. Чаще это вопрос нескольких месяцев или лет. Но иногда, в очень редких случаях, одна-единственная смерть — результат работы целых столетий. Вам недостает перспективы. Я задумал небольшую экскурсию. Хочу показать вам город.

— Я его видел.

— Лондон раскинулся под нами, как огромная книга. Идите за мной, и я научу вас ее читать.

Оставив мост за спиной, они быстро зашагали по Аппер-Темз-стрит, вышли на Куин-стрит, а с нее на Кэннон-стрит, где остановились перед заброшенной, запущенной церковью.

— Церковь Святого Свитина, — поведал Крибб безапелляционным тоном экскурсовода.

Он вошел внутрь. Эдвард последовал за ним.

В перерыве между службами церковь почти пустовала. Запах плесени и ладана густо наполнял воздух. Горстка верных прихожан сидела по скамьям, некоторые погрузились в молитву, другие спали. В одном ряду храпел старый пьянчуга с носом картошкой, отупевший от выпивки. В отсутствие священника или же проповедника они как нельзя лучше олицетворяли заблудшее стадо, лишенное пастуха.

Мистер Мун наблюдал, как его спутник остановился перед алтарем и что-то рассматривал, подняв голову.

— Эдвард! — позвал он. — Идите сюда! Иллюзиониста вновь возмутила фамильярность малознакомого человека.

— Что мы тут делаем?

— Видите? — показал Крибб.

На темной стене, высоко над алтарем, под двумя заплесневелыми херувимами виднелся большой кусок каменной кладки, поросшей мхом, поблекшей от времени и недостатка света, совершенно не вяжущейся с остальной частью здания. Наверное, известняк или песчаник, решил Эдвард.

— И на что же я должен смотреть?

— На лондонский камень, — прошептал Крибб полным благоговения голосом.

Иллюзионист раздраженно уставился на него.