Сомнительная версия (Повести и рассказы)

— Дак значит!!! — неожиданно заговорил Ванюша срывающимся фальцетом, заикаясь от волнения. — Я и сам собирался рассказать вам, да не решался никак. Вы историю пишете, стараетесь для нас, — частил он, постреливая в окна смятенными глазами. — Так вот, я скажу, хоть велено было дать только показатели за последние три года по глубьевому лову. Самого главного вы-то не знаете. Какая у нас история, если честно разобраться?! Сюда погляньте, — метнулся он к шкафу, достал папку, стал ворошить бумаги. — Мы ведь по уши в долгу у государства! Прав Марей. Команда-то на сейнерах не наша: подрядили в Мурманске «бичей», что из тралового флота списаны. Чигрян в команде только пятеро всего. Валовой доход у нас — миллион, а производственные расходы — полтора, — выпалил он знобистым полушепотом и уставился на Куковерова расширившимися глазами.

Тот медленно отложил ручку и прицокнул языком.

— Это что же выходит? Значит, колхоз ваш дутый миллионер? — нервически хохотнул он.

— Дутый, дутый, — словно обрадовавшись чему-то, затараторил Ванюша. — Уж кому, как не мне, знать-то! Вся надежда у нас, что долги государство спишет. Если станет со временем не колхоз, а совхоз — тогда конечно… Тогда все подчистую погасится. Разузнали б толком, какие у нас дела творятся, на каких дрожжах пекутся доходы, так не хвалить — ругать в газетах следовало. Наружно — одна только видимость. Сейнеры-то не новые, списанные купили уже. Придет скоро время на ремонт ставить — где деньги взять? Чем тогда план давать будем? Снова кредит? А отдавать когда? У Коптякова — расчет: славу заработает да и переметнется в район. А расплачиваться придется тому, кого после пришлют. Здесь, в деревне, какие дела на нем? То да се, по мелочам. Зверобойка в марте две недели, так руководить приезжают из Архангельска. Разве что сенокос, и только? Так взяли кредиты, купили сейнеры — совсем махнул он рукой на прибрежный лов. Белухи звон сколько развелось, а промыслить ее никто не шевелится. В тундре двести сорок рыбных озер! Да не ловим там. Это, дескать, мелочь! Зачем лишняя морока? Завозить бригады, рыбу вывозить, сдавать… Не то что в Мезени, а у нас в Чигре свежую рыбу не увидишь в магазине. Чем народ, спрашивается, кормить?

— Ну, Ванюша! Оказывается, ты для Коптякова внутренний враг, — нехорошо засмеялся Куковеров. Он судорожно вздохнул и тяжело откинулся обмякшим телом на спинку стула. На лбу у него пролегла еще тверже морщинка к переносью, губы расщепила недобрая улыбка.

— Для кого враг, а для своей деревни — нет, — поспешил уверить с горячностью Ванюша. — Знаете, сколько у нас сменилось за последние десять лет председателей?

— Ну сколько? — смотрел на него Куковеров, пытаясь понять, что толкает собеседника на откровенность.

— Шесть! Да-да, шесть, — воскликнул тот ломаным фальцетом. — Раньше у нас отделение было в сорока пяти километрах отсюда, прямо на побережье. Деревушка Мижа. Так из-за того, что увлеклись глубьевым ловом, похерили деревушку. Свет отключили, почту закрыли, школу. Вынудили, можно сказать, сдать коров и перебраться в Чигру. А тут нашим, кроме как на зверобойке да на сенокосе, заняться нечем. В Миже прежние годы мужики неплохо в путину доставали навагу, селедку. А покосы какие там рядом с деревней! Голов двести скота держать можно было. Так нет же — укрупняться нынче модно. Оно и сподручно для председателя — переселить народ из Мижи. Ездить не надо, все на виду, под рукой. Зачем держать на отшибе отделение, когда дадим план глубьевым ловом! Вы не подумайте, — сделал Ванюша красноречивый жест, — я не против глубьевого лова, ежели хозяйство не будет придатком траулеров. Ненадежный от них план. Надо и на береговой промысел посылать народ. Под боком ведь рыбы сколь хошь. Семь или восемь бригад держать можно бы. А мы возим из-за моря телушку… Эх, жалко Мижу! — вздохнул сокрушенно Ванюша. — У меня тетка родом оттуда. Летом иной раз по три месяца у нее живал. Теперь дома там пусты, ветер ставни на окнах мотает, в оборванных проводах свищет. Трава-то, трава на покосах какая сей год вымахала! А мы ездим на сенокос черт-те куда обкашивать мелкие лужки, где и конной грабилке не развернуться толком. Зимой трактора гоняем. Ведь зароды с сеном кругом по озерам на пятьдесят километров раскиданы. Горючее изводим, технику не жалеем, сена по пути сколь пропадает. Как морозы да рыхловат лед — трактору и не пройти к тем местам. Стоят зароды, пока не вскроются реки. Летошний год ветки рубили да в комбикорм подмешивали, чтоб как-то животину продержать до весны…

— Зачем же ликвидировали это отделение? — удивился Куковеров.