Сон № 9

Душная, влажная жара. Трагедия случилась так внезапно. Вчера младший лейтенант Куроки и лейтенант Хигути не вернулись из рейда вокруг северной оконечности Оцусимы. Аквалангисты всю ночь искали их кайтэн. Нашли уже на рассвете (через 16 часов после запуска), всего в трехстах метрах от причала, наполовину погруженную в ил. Хотя кайтэн оборудованы двумя аварийными люками, их можно открыть только над водой. Под водой не позволяет давление. Запас воздуха рассчитан на десять часов, – если пилотов двое, это время сокращается наполовину. Их жертва не была напрасной – они оставили 2000 иероглифов технических данных и наблюдений, относящихся к роковой неисправности. Когда кончилась бумага, они выцарапывали слова отверткой на стене кабины. Мы только что вернулись с погребальной церемонии. Мичман Нисина поклялся взять прах Куроки с собой в кайтэн, чтобы вместе встретить час славы. Конечно, мы все скорбим, но нас поддерживает уверенность, что гибель наших собратьев не была напрасной. Вина камнем лежит у меня на сердце. Я попросил коменданта Удзину предоставить мне аудиенцию и рассказал ему, почему чувствую особую ответственность перед душой Хигути. Комендант Удзина обещал не оставить мою просьбу без внимания и включить меня в число участников первого боя с применением кайтэн.

9 августа 1944 г.

Нестерпимая жара. Извини за долгое молчание, Такара. Тренировки идут полным ходом, и на дневник невозможно выкроить даже десять минут в день. Вечером я засыпаю, едва голова коснется подушки. У меня прекрасные новости. Во время утренней поверки объявили имена участников первого боя с применением кайтэн; прозвучало и имя Цукияма! Эмблема нашего подразделения – кикусуи, плывущая хризантема с герба Масосигэ Кусуноки[152], который сражался за императора Го-Дайго. В битве при Минатогаве семьсот воинов Кусуноки противостояли натиску тридцати пяти тысяч предателей под предводительством Асикаги, и Кусуноки вместе со своим братом Масасуэ совершил сэппуку только после того, как получил одиннадцать страшных ран. Мы выбрали этот символ не случайно. Мы – как семьсот верных воинов. Наша преданность императору неизмерима.

В море выйдут четыре подлодки, и на борту каждой из них будет по четыре кайтэн. «I-47», под командованием доблестного капитан-лейтенанта Дзэндзи Ориты, примет на борт мичманов Нисину, Сато, Ватанабэ и лейтенанта Фукуду. «I-36» – лейтенанта Ёсимото и мичманов Тоёдзуми, Иманиси и Кудо. На борту «I-37» будут лейтенанты Камибэппу и Мураками, а также мичманы Уцуномия и Кондо. «I-333», под командованием капитана Ёкоты, повезет лейтенантов Абэ и Гото с мичманами Кусакабэ и Цукиямой Субару. После этого объявления нам отвели новые койки, чтобы пилоты одного звена спали в одной комнате. Комната тех, кто займет место на «I-333», на третьем этаже в конце коридора, ее окно выходит на рисовые террасы. По ночам лягушки квакают так громко, что заглушают шум литейных цехов. Мне сразу вспоминается наша комната в Нагасаки.

12 августа 1944 г.

Прохладно и тихо. Море гладкое, как река Накадзима, на которой мы пускали кораблики. Сегодня я расскажу о наших тренировках. После завтрака мы делимся на Хризантем и Курсантов. На учебные пуски выделено только шесть кайтэн, поэтому нам предоставили преимущество в тренировках. В восемь тридцать мы по тоннелю направляемся к причалу для пуска кайтэн, занимаем свои места в кабинах, и подъемный кран опускает нас в море. Обычно мы садимся по двое. Конечно, тесно, но это помогает сэкономить топливо, а «капля горючего так же драгоценна, как капля крови». Инструктор стучит по корпусу, и мы стучим в ответ – в знак того, что готовы к отплытию. Сначала мы проходим серию спусков. Потом решаем навигационные задачи с секундомером и гирокомпасом. Мы определяем местонахождение вражеского корабля и имитируем удар, проходя под его носовой частью. Нужно быть осторожным, чтобы не зацепиться верхним люком за киль – на базе «П» так погибли два пилота. Еще мы боимся застрять в иле, как младший лейтенант Куроки и лейтенант Хигути. Если это все же случится, следует закачать сжатый воздух в боеголовку (которая вместо тротила наполнена морской водой), что должно, в принципе, вытолкнуть кайтэн на поверхность. Никому не хочется первым проверить эту теорию. Однако больше всего мы боимся потерять тренировочную кайтэн и при этом остаться в живых. Пять дней назад это произошло с курсантом из Иокогамы. Его исключили, и его имя всеми забыто. После возвращения к причалу или в порт базы мы приступаем к «разбору полетов», чтобы поделиться своими наблюдениями с курсантами. Когда спадает невыносимая дневная жара, мы занимаемся борьбой сумо, фехтуем на бамбуковых мечах-кэндо, бегаем или играем в регби. Пилоты кайтэн должны быть в наилучшей физической форме. Помни, что говорил наш отец, Такара: тело – это оболочка души.

14 августа 1944 г.