«Сон Феникса»: Огниво Хаоса

– Пугающие ведьмы – Порождения, которыми могут стать только женщины. Их тело быстро стареет и разлагается. Чтобы сохранять свою молодость и красоту, они вынуждены сдирать кожу со своих жертв и примеривать ее на себе. Но не проходит и семи дней, как чужая кожа вянет и облазит. Это заставляет ведьм совершать новое убийство с целью получить новую кожу. Этот замкнутый порочный круг они не в силах разорвать. Какое-то время Жажда и необходимость получить новую кожу совпадали друг с другом. Но с течением времени Голод захватывает их разум. Они могут даже забыть, зачем убивали.

Мысль о том, что кто-то сдирает кожу с других, а потом натягивает ее на себя, заставила меня напрячься. От представления этого действия мне стало не по себе.

– Все Порождения одинаковы! – всплеснул руками Элиас.

И эти слова были совсем не кстати. Василиск быстро перевел взгляд на Порождение, что находилось среди нас, и извинился:

– Прости, Кира.

– Ничего, – ответила она, – Винсент прав: им нужно убивать.

Ламберт усердно жал на кнопки клавиатуры.

– Кажется, я нашел это место. В сорока минутах езды отсюда.

– Ты ничего не напутал? – Кира внимательно смотрела на экран. – Далековато для сорока минут, не находишь?

Блэк подмигнул мне и хитро улыбнулся, ответив Кире:

– Многое решает скорость.

* * *

Ехали мы быстро.

Очень, очень быстро!

Ламберт выжимал из «Химеры» все соки.

– И к чему же такая спешка? – Винсент хватался за все, что его окружало, чтобы не упасть. – Они же никуда не уйдут, верно?

– За это я как раз волнуюсь, – ответил Ламберт, – вам не показалось странным, что мы получили это задание в форме письма?

– Согласна, непривычная ситуация, – кивнула я, – но что в этом такого?

– Кто-то решил сохранить свою конфиденциальность. Если бы это были хозяева Заповедника, зачем им скрывать свои личности?

Мы с Кирой переглянулись.

– К чему ты клонишь? – Винсент не понимал.

– Какие же вы тормоза! – не вытерпел Элиас, – Ловушка! Ламберт думает, что Пугающие ведьмы лишь приманка для нас.

– Приманка? – обратилась я к Ламберту. – И чья же?

Блэк обернулся, забыв о дороге, и посмотрел на меня. И тут до меня дошло.

– Кристеллер…

Я опустилась на мягкое кресло-мешок.

– Ты так в этом уверен? – решила убедиться я.

– Нет, конечно, но не стоит сбрасывать такое предположение со щитов. Мы точно не знаем, кто это мог быть. У Кристеллера аккуратный почерк. Помнишь его записи?

Да, однажды мы пробрались в его лабораторию, когда расследовали дело порталов, разбросанных по всему Лос-Марису. Там мы отыскали личные записи экспериментов Кристеллера. Почерк у Темного Алхимика оказался почти женским – стройным и до жути каллиграфическим. Он вел свои записи с усердным трудом и старанием.

– Да, но ведь это не его почерк, разве нет? – решила оспорить я мнение Блэка.

– Не его, – согласился тот, – но есть еще кое-кто, чьего почерка мы не знаем, но он может оказаться красивым.

Точно!

– Мор'Лиа…

– Именно! Сейчас я подозреваю, что это ее письмо. Конечно, все наши подозрения могут быть напрасными, и связь между этим письмом и нашими врагами мы лишь накрутили себе. Эти двое не заявляли о себе почти месяц. Стоит насторожиться, не так ли? Поэтому я вижу смысл, чтобы с особой осторожностью относиться к любым странностям.

Теперь все встало на свои места.

Письмо – ловушка. Это наше предположение номер один. Ламберт прав: мы не можем снять с наших врагов подозрения, пока все не выясним.

Любая странность, любая мелочь – все сейчас может оказаться частью хитрого коварного замысла противника. Как говорила мне Пандемония, Мор'Лиа любит «играть». Может быть, письмо – часть ее игры. Первый ход.

Но у нас не оставалось выбора, кроме как отправиться прямиком в капкан. Предупрежден – вооружен.

– И все же давай помедленнее! – верезжал Винсент. – Я тут кубарем катаюсь по всему фургону!

– И что с того? – посмеялся Элиас. – Ты же боли от ушибов все равно не чувствуешь.

– Дело не в ушибах… а в моем неразвитом вестибулярном аппарате!

Мы с Кирой старались сохранять равновесие, держась за поручни. Пальцы Винсента с этих поручней постоянно соскальзывали.

Вдруг я заметила странно-изменившееся выражение лица Киры.

– Что такое? – спросила я, взволнованно.

Девушка тяжело вздохнула. Ее глаза заискрились.

– Прости… – вырвалось у нее, – я хочу убивать.

Киру начало трясти.

– Ламберт! – крикнула я на весь салон. – Кира голодна!

– Скоро будем на месте, держитесь там!

И «Химера» рванулась вперед с новой, еще более быстрой скоростью.

Всю дорогу я наблюдала за состоянием Киры. Мы с Винсентом были готовы в любой момент связать ее, чтобы она не убила никого из нас прямо здесь. Киру мучила жгучая боль. Началась ломка. Все ее сознание сосредоточено на одной-единственной потребности – убить.

– Впереди Заповедник! – радостно воскликнул Элиас. – Мы на месте!

Вот «Химера» остановилась, и все мы поспешили покинуть фургончик. Кира держалась из последних сил.

– Необходимо как можно скорее найти этих Порождений и дать Кире убить их, – сообщил наш план Ламберт.