Сон на пятницу (СИ)

Он завороженно смотрел, как съезжает заколка из норовившей расплестись косы, и сам не заметил, как погладил узел пальцами. Когда девушка, придерживая повязку, легла щекой на его бедро, Якова бросило в жар. Он стащил с плеч пиджак и положил на колени.

Забинтовав голень, Анна встала.

- Все, Яков Платонович. Приходите завтра на перевязку. К доктору Милцу, – строго добавила она, вспомнив обидный «спиритический сеанс» и свое решение забыть Штольмана.

Подняться на ноги Яков пока не мог, и решил отвлечь себя и Анну разговором. Тем более, что это действительно его интересовало.

- Благодарю вас, Анна Викторовна. Почему вы сегодня так стремились к тому дому?

Она чуть смягчилась.

- Мне явился дух. Он просил помочь вам.

- Помочь мне? – удивился Штольман. – С какой кстати ваши духи вдруг заинтересовались моей персоной? И почему вы послушались?

- Не знаю. Они мне не докладывают, – пробурчала Анна, не желая отвечать на скользкий вопрос. «Почему, действительно, я ему помогаю? Ведь сколько раз себе обещала!»

- Кстати, как вы обманули Захарова? – способы Анны Викторовны обходить закон следовало запоминать.

Чувствуя себя виноватой перед молодым полицейским, Анна нехотя призналась: – Я попросила помочь Андрея Петровича. Захаров ни при чем. Не наказывайте его.

…

- Позвольте спросить, Анна Викторовна, – голос Штольмана внезапно потерял все обертоны. При имени соседа Мироновых в голове Якова что-то перемкнуло, и добродетельные намерения рассыпались в прах.

– Какие отношения связывают вас с господином Клюевым?

Развернувшись на месте так резко, что взвихрилась юбка, Анна недоверчиво уставилась на Якова.

- Вы спрашиваете меня об отношениях?

Он кивнул и поднялся с кушетки.

- Вы, Яков Платонович? – девушка даже голос повысила.

Лицо Штольмана закаменело. Он не ответил.

«Опять то же самое. Да сколько можно!» – Анна в негодовании топнула ногой.

- То есть вы будете разгуливать по Затонску, решать свои проблемы, молчать, а я должна – что делать? Ждать вас у окна?

Анна была в бешенстве.

– Яков, я ждала тебя пять лет. Я думала, что ты мертв. Но ты вернулся, и даже произнести ничего не можешь?

Штольман моргнул. Анна была так красива, что хотелось закрыть глаза и не видеть. «Не подходи, Аня. Я не смогу».

Девушка резко шагнула к нему и стукнула кулачком в грудь.

– Ждать год? Десять? Пока ты соизволишь что-то сказать?

Не позволяя себе ни жеста, Яков всей кожей ощущал близость Анны. В ушах шумело, он почти не слышал слов.

- Так вот, Яков Платонович, – забыв ладонь на его груди, Анна решительно произнесла: – Я не собираюсь ждать, пока вы разберетесь со своими тайнами. Я еду в Париж.

Любимая женщина была так близко, пахла так ошеломляюще, губы ее почти касались его лица. Яков будто стоял на краю бездны.

- Буду учиться, работать. Жить нормальной жизнью, ходить в музеи. Познакомлюсь с милым французом. Рожу от него ребенка.

Узел прически распустился под порывистыми движениями, косы упали свободной волной.

Внезапно Анна ощутила жар мужского тела, увидела, как напряжен Яков. Она подняла взгляд и задохнулась от тяжелого блеска его глаз. «Ох, зря я это…»

– Было приятно поработать с вами, господин Што… – она попыталась сделать шаг назад.

- С французом? – сдавленный голос Якова был еле слышен.

В венах его набатом стучала кровь, тело абсолютно перестало слушаться. Руки сами собой оказались ниже талии Анны, притиснули к себе. Девушка охнула.

- Родишь ребенка… – он повторял слова Анны, не осознавая их смысла. Брал ладонями шелковые каштановые волны. Целовал их, зарываясь лицом. Обжигал большим пальцем прозрачную кожу. И замер на мгновение перед нежными, такими желанными губами.

Анна потерялась в его руках, которые, казалось, были везде. Забыла о своих намерениях и обещаниях, забыла о годах без Якова, о разочаровании встречей после разлуки. Анна ощущала только его объятия. Только его крепкое тело, горячие ладони. Жаркое, опаляющее дыхание. Неодолимая жажда быть еще ближе замутила рассудок и заслонила все на свете. Девичьи руки взметнулись, обнимая широкую спину, сминая белую рубашку. Анна подняла голову и ответила на поцелуй.

====== Часть 7. Дальние родственники ======

Яков не знал, что бывает оно, седьмое небо. Сейчас он не смог бы вспомнить, почему еще пару часов назад мысли о службе, долге, приличиях и родителях имели такое значение. Сейчас он мог отдать все, лишь бы продлить минуты и секунды рядом с Анной. Касаться. Осязать. Брать её сладость и возвращать сторицей. Смотреть в замутненные страстью глаза. Слышать короткие вздохи. Знать, что Анна вновь – его.

- Люблю, – шептал он в припухшие губы, и задыхался от невозможности выразить то, что чувствовал. Все слова казались ему ложью. Честными были лишь его руки и чресла. Честным было сердце.

…

Она держалась за крепкие плечи, боясь отпустить и вновь потерять. Притягивала к себе, обвивая ногами. Проводила языком по соленой коже, целовала короткие вихры. Дрожащей ладонью спускалась по влажному животу и удивлялась, как резко втягивал воздух Яков.