Сон в Лазареву субботу

В волнах Волги рыб мелькают спинки,
в гнёздах птицы вывели птенцов,
а народ вдыхает в Крытом рынке
запах сыра, мяса, огурцов.

И солдатик с пачкою «Казбека»
овощной обходит молча ряд,
чтоб купить у старого узбека
символ воскресения — гранат.

* * *

Я хочу рассказать, как один аксакал
По вселенной ходил, человека искал.

Он по миру скитался с большим фонарём.
Для живущих он был и слугой, и царём.

Для усопших он воду живую носил —
поливал огород, выбиваясь из сил.

Мы не знаем теперь — был хорош или плох
тот Эзоп, Демокрит, Гераклит, Архилох,

или нет — Диоген. Он сегодня, как встарь,
тихо в бочке сидит, обнимая фонарь.

В твёрдой памяти старец и в здравом уме.
И фонарь его вечный мерцает во тьме.

* * *

Татьяне Кан

1.

В этой жизни, яростной и жалкой,
всё мы плачем и чего-то ждём…
Пахнет ночь сиренью и фиалкой,
пахнет липа мёдом и дождём.

Будущее — в дымке и тумане,
прошлое тяжёлый груз влачит.
Но с небес, как прежде, — слышишь, Таня? —
музыка нездешняя звучит.

Шмель в бутоне, словно брошь в шкатулке,
опьянённый музыкой, уснул,
и каштаны в Мирном переулке
тоже слышат некий тайный гул.

Что ей нужно, музыке нездешней?
Душу мучит, сердце бередит,
а в траве меж вишней и черешней
бабочка-капустница сидит.

2.

Кто-то чистит на кухне картофель,
кто-то плавленый режет сырок…
Жизнь прекрасна, как пушкинский профиль,
проступивший сквозь марево строк.

В том, что прожито, в том, что забыто,
музыкальная скрыта струя:
даже в мелких подробностях быта
отражается суть бытия —

детство, радость, зажившая рана,
тополь в мантии, белый как лунь,
Моцарт, Пушкин, Онегин, Татьяна,
удивительный месяц июнь.

Сон в Лазареву субботу

Смерти просты законы.
Взгляд у неё безгневный.
Смотрит на нас с иконы
Лазарь Четверодневный.

Сердце больное ноет:
нет ему в мире места…
Мама тарелки моет,
бабушка месит тесто.

Ставим на стол бутылки:
в сером пальто из драпа
в дом из бессрочной ссылки
нынче вернулся папа.

Руки и ноги целы,
снова он вместе с нами,
только повито тело
белыми пеленами.

Он головой качает,
спрашивает: не ждали?
Бабушка отвечает:
— Где же твои медали?

Видишь, как покосился,
высох и сполз к оврагу
дом твой, пока ты бился
за Сталинград и Прагу?

— Смерть — не моя забота,
Есть от неё спасенье —
Лазарева суббота,
Вербное воскресенье…

* * *