Хочу-то – оно, конечно, хочу. Да только у меня, признаться необыкновенно чувственное ухо! Так что лучше сыграйте что-нибудь повеселее, а то с грустной мелодии я тут насквозь вам обревусь! Что-нибудь на костяшках со свистульками…
Любовь моя, скажи скорее, чем
Полакомить тебя?
Да чем? Я не знаю… Бобов бы что ли миску… Или нет, овса! Ничего нет вкуснее и полезнее овса! Я слышал, сам Херкулес только свежим овсом и питался!
Я тотчас фею шуструю пошлю —
У белки из дупла стащить орешков!
Что ж, пускай будут орешки… А все же лучше бы меру овса!
Все вон! Усни, усни, мой нежный друг!
Я на ночь обовьюсь тебя вокруг.
Так цепкому вьюну одно лишь любо —
Облапить ствол возлюбленного дуба.
От страсти вся тянусь и трепещу
Подобно повилике и плющу!
Ну, как тебе картинка? Хороша?
Красавица с чудовищем в обнимку…
Уж даже мне – и то не по себе.
Я давеча Титанию-то встретил,
Пока они с ослом паслись в лесу
И вдоволь посмеялся над гордячкой.
Ругались розы, плакали навзрыд
Прекрасные фиалки и камеи,
Когда она из них ему сплела
И меж ушей огромных водрузила
На голову ослиную венец.
Я подошел – она мне поклонилась
И уступила юного пажа —
Доставили его мне эльфы на дом.
Короче, я добился своего.
Пора кончать. Жену я расколдую.
И ты ослиный облик удали,
Пожалуйста, с лица у гражданина.
Пускай решит, что лишь в кошмарном сне
С царицей фей он нежно миловался.
Пора однако! Женушка, проснись!
И к пристани рассудка возвратись,
И лишь со мною, иногда, отчасти
Сходи с ума от нежности и страсти!
Ой, Оберон! Как долго я спала!
И снилось мне, что влюблена в осла…
Он пред тобой!
Осел! Вы посмотрите!
Так значит, это было наяву!
Не разбуди! Эй, Пак, верни ему
Нормальный лик!
Извольте. Раз – и смыло!
По-моему, с ушами лучше было…
Ну, ладно, что теперь… Сойдет и так.
Ты славно поработал, добрый Пак!
Титания, тебя люблю я снова!
А ты? Готова?
Вроде бы готова!
Если не подводит слух,
Только что кричал петух.
Да, пора, моя царица,
Нам с тобой в полете взвиться,
За день Землю облететь,
Чтоб к полуночи успеть
Ипполиту и Тезея
Сдать на милость Гименея!
Что ж, летим, но по пути
Объясни мне, сделай милость,
Как же это получилось,
Мне в постель с ослом пойти!
Последним перед первой ночью утром,
Чуть временно заменят небеса
В своем венце алмазы перламутром,
Рассветных два иль – много – три часа
Давно пообещал я Ипполите
Охоте псовой вместе посвятить,
Не то чтобы всерьез, а так – спустить
По следу зверя егеря и свору,
И сразу влезть вдвоем повыше в гору,
Чтоб сверху слушать лай и звук рогов
Под сенью белоснежных облаков,
Их нежного и вечного движенья…
И целоваться до изнеможенья!
Ты позабыл!
Я помню все, мой друг!
И вот он – лай, и рога жуткий звук,
От эха в звонком воздухе сугубый…
И поцелуя жаждущие губы!
И… кто это – о, Господи! – в кустах?
И голые практически, и – ах! —
Где локоть тут у них, а где колено,
Не разберешь!
Ксантиппа!
И Елена!
А в куче с ними, кажется, Сократ
И Диоген!
Я счастлив за ребят!
И надо же, как на природе скоро
О дружбу и любовь споткнулась ссора!
Ну, с добрым утром, юные друзья!
Ой, герцог!
Папа!
Мамочка моя!
Забавный сон! Игра воображенья…
Да это явь!
Я жажду объясненья
Совместного такого пикника!
Позвольте мне уважить старика.
Молчите. По порядку все сначала
Я расскажу…
Да я тебя, нахала…
Ну, вот, забыл, с чего хотел начать…
С Ксантиппой мы из города бежать
Задумали вдвоем и лесом пробираться
Туда, где можно тайно обвенчаться…
Достаточно! Зовите палача!
Ну, нет, рубить не станем мы с плеча.
Что было дальше?
Дальше вот что было.
Елена мне их заговор открыла,
И я за ней пошел без лишних слов,
Чтобы в лесу застукать беглецов.
Логично.
Да! на первый взгляд логично.
Идем, гляжу – на травке спит Сократ.
Его я растолкал…
Так-так, отлично!
Ты что же, нам изложишь все подряд,
Что этой ночью с вами приключилось?
Мерзавка дочь, ты своего добилась!
Я опозорен!
Ладно, не шуми!
Дай, наконец, поговорить с людьми.
Ксантиппа, кстати нынче уж истек
Назначенный в начале пьесы срок.
Решила ты? Пойдешь за Диогена?
Не надо! За меня пойдет Елена!
Эгей, прости, как я тебя простил.
Люблю Елену – просто нету сил!