Сон в летнюю ночь, или Похождения хитрого подполковника

– Понимаешь, не справлялся он без меня! Весь город чуть не развалил! У него ведь ни знаний моих, ни руководящего таланта, ни опыта толкового нет! Я всё за него делаю. Ночами не сплю, работаю без выходных. Бывает, поесть некогда…

А вся слава ему! Понимаешь?

Татьяна только горестно вздыхала и печально гладила реденькие, чуть тронутые неровной серебристой патиной Сашкины волосы.

Ерогова была девушкой доброй и необычайно впечатлительной. А после того, как удалось приобрести диплом о высшем образовании, считалась ещё и умной.

Умная Танюша была оформлена сразу на две ставки – в штатном расписании она числилась юристом и экономистом. Одновременно…

Получая две зарплаты, Ерогова занималась только тем, что разрабатывала для А.В.Фишмана совершенно секретный план.

– План по отстранению от управления городом Нарышникова М.И. в силу его неспособности и халатного отношения к вверенному имуществу, а также к народонаселению. Утверждение на главную управленческую должность Фишмана А.В., считающегося лучшим и перспективнейшим руководящим кадром. – Именно так назывался секретный документ, изготовленный под покровом сумерек в единственном экземпляре. Печатали его на служебном принтере.

Татьяна прекрасно осознавала, что для достижения поставленной цели нужно действовать решительно!

Необходимо использовать опыт предыдущих поколений. Особенно, если предстоит организовать небольшую революцию или устроить успешное восстание!..

У Ероговой в сумочке бережно хранилась брошюра с работой Владимира Ильича Ленина «Советы постороннего».

Гениальный труд этот классик Марксизма-Ленинизма сочинил в октябре 1917 года, и за прошедшие 100 (сто!) с лишним лет главные тезисы не утратили своей актуальности.

Татьяна, чуть наморщив отреставрированный носик, вывела на бумаге старательным почерком:

– Непременно занять и ценой каких угодно потерь удержать следующие объекты:

телефон,

телеграф,

железнодорожные станции,

мосты,

телевидение, радио, газеты…

Глава 9

Бывшая прапорщица вскоре как-то незаметно оттеснила секретаршу Маликову подальше от Сашкиной начальственной персоны.

Татьяна о чём-то тихо поворковала со Светланой Васильевной, после чего та стала обходить Фишмана стороной, прижимаясь к самой дальней стеночке и почему-то выпучив полные слёз красноватые глаза…

Теперь Танюша лично опекала, кормила и одевала Александра Викторыча.

А когда Михал Иваныч Нарышников отсутствовал, приводила Фишмана в хозяйский кабинет и разрешала посидеть в его массивном кресле, скрипящем дорогущей страусиной кожей…

«Хозяину» всё это не очень нравилось. Но Нарышников в последние месяцы в особнячке бывал редко – у него появилось новое увлечение…

Вместе с друзьями-приятелями Михал Иваныч организовал самый настоящий рыболовный клуб, и они целыми днями резвились возле крохотного городского прудика, прихватив корзинки с провизией, пакетики с чем-то стеклянно-бренчащим, удочки, червей и фотокорреспондента из газеты.

Корреспондент должен был освещать нелёгкие трудовые будни дружного коллектива единомышленников.

Сашку в коллектив не позвали, чем сильно обидели. На фотографиях в газете он тоже отсутствовал…

Местная газета называлась просто, но элегантно – «Муниципальная бесперспектива»!

Отбор туда был жёсткий, если не сказать жестокий!

Потенциальному соискателю требовалось преодолеть возрастной ценз, который был обозначен, как «60++», не иметь вредных привычек (судимости не в счёт), а таже предоставить справку установленного образца.

В образце обязательным образом должно быть прописано следующее:

– Настоящим подтверждается, что данная гражданка (гражданин) не прошла никуда по конкурсу и не способна трудиться в какой-либо редакции средства массовой информации в качестве литературного сотрудника.

Знаний русского литературного языка при приёме на работу не требовалось…

Ерогова посоветовала Александру Викторычу обратить пристальное внимание на главного редактора – гражданку общительную, добрую и морально чрезвычайно перспективную…

Редакторша Ольга Похмелкина устроилась в газету исключительно благодаря своим талантам. Она ненавидела творчество Александра Пушкина и Л.Н.Толстого, но при этом боготворила Григория Чхартишвили и Владимира Колычева.