Сон в Рождественскую ночь (СИ)

К счастью Энакина, в этот момент лорд Вольдеморт взялся за свои ситхские делишки, и у нового тела Энакина начал гореть и дергать шрам на лбу. Конечно, будь в этом теле Гарри, он бы с волнением наморщил лоб, помрачнел и ничего бы больше по этому поводу не предпринял. Энакин же встрепенулся, как боевой скакун при звуке трубы, в очередной раз хватил себя по лбу кулаком, при помощи Силы уцепился за что-то и начал мотать это во все стороны, как в своих детских мечтаниях мотал Уотто за хобот.

Лорд Вольдеморт догадывался о существовании связи между своим сознанием и сознанием своего малолетнего врага, но самонадеянно полагал, что связь работает только в одну сторону и в основном когда ему хочется. Поэтому, когда в его голове кто-то обозвал его ситхским выродком, он даже оглянулся от неожиданности. Энакин тем временем зацепился за хоркрукс во лбу, потеребил далекую Силу со всех известных ему сторон и размотал ниточку до сознания Вольдеморта, в котором расположился довольно по-хозяйски.

«Я ж тебе обе ноги арматурой сломаю, - пообещал в сердцах Энакин, поняв из воспоминаний Вольдеморта, что он, Энакин, маггл, а магглов кто-то убивает и пытает. – Я ж тебя в пюре порублю, как последнего тускена. Ты мне, сука, попадись, я тебе язык завяжу узлом на затылке, понял?»

Лорд Вольдеморт немного струхнул и попытался закрыться при помощи окклюменции, но Энакин не знал таких мудреных слов, а потому не впечатлился, хотя немного и остыл – пусть даже джедайская малышня всего после одного открытого урока считала Энакина ситхским лордом, на самом деле он был вспыльчив, но отходчив. Энакин поудобнее уселся в джедайскую медитативную позу и принялся копаться в памяти своего нового тела, лениво покачивая в Силе хоркрукс, засевший у него во лбу, - с посторонними вещами в своем сознании Энакин мириться не любил.

Лорд Вольдеморт тем временем снова проявил пагубную самонадеянность, списав притихшего Энакина на свое искусство окклюмента, и попытался даже проникнуть в сознание своего врага, чтобы понять, с какой поры тот такой борзый.

- Прочь из моей головы! – тут же рявкнул Энакин с такой силой, что Вольдеморта прошиб холодный пот, а Энакин вдруг напал в своей новой памяти на подходящие строчки.

- Прочь из моей головы, твой новый соперник пробил все пароли, вскрыл все твои ящики, прочитал все пророчества о тебе – ни фига себе, ни фига себе! – втолковывал Энакин своему новому знакомому в любимом музыкальном стиле Джа-Джа Бинкса, который в этом мире носил короткое название рэп. – Прочь из моей головы босиком, кувырком, с чемоданом в руке или без чемодана в руке, налегке, вдалеке, пока я по тебе не проехал катком! **

В этот момент хоркрукс в новом теле Энакина хрупнул, поддался и связь между Темным Лордом и Гарри Поттером оборвалась навсегда. Вольдеморт с облегчением утер холодный пот и в первый раз подумал, не отвалить ли ему обратно в Албанию по-хорошему.

––––––––-

** Монолог Энакина принадлежит перу Александра Васильева из группы «Сплин».

========== III ==========

И все, что с нами дальше сбудется,

Ах, сбудется, ах, сбудется,

Пройдет по этой смутной улице,

Чтоб знали мы в конце концов,

Что много лет за нами старыми

Бредет во тьме кварталами

Какое-то весьма усталое

И дорогое нам лицо.

Юрий Визбор, «Сон под пятницу»

Гарри за последние два года заметно вытянулся и больше не чувствовал себя низкорослым. Но все же в своем мире он был просто подростком, худощавым и немного неловким, и вид на мир с роста в метр девяносто ему показался новым и чертовски привлекательным. Мимо спешили невысокие люди, большинству из которых он мог плюнуть на макушку. Пара школяров на летающих досках благоразумно обогнула его за пару метров, уважительно глянув на ширину его плеч и внушительные руки. Гарри даже пришлась по вкусу железная рука в вечной черной перчатке, сжимавшаяся с силой гидравлического пресса. «Вот бы Малфоя такой рукой за грудки потаскать, - с удовольствием подумал Гарри, непроизвольно сжимая железную руку в кулак. – Или форсгрипом придушить. Можно, конечно, и магией, располосовать невидимыми мечами в нескольких местах… хотя нет, это все же уже слишком».

Идущий рядом Кеноби тем временем с облегчением вздохнул, заметив, что лицо его ученика наконец стало нормальным, то есть довольным и высокомерным. «Конечно, Йода сказал бы, что такие мысли его до Темной Стороны доведут, - пробормотал про себя Кеноби, заметив, как железная рука Энакина немного поднялась и изобразила форсгрип. – Но ведь не довели же еще до сих пор. А то он как пошел в последнюю неделю корчить постные рожи да толковать со мной смиренно, аки монашек, я ж сам чуть до Темной Стороны не дошел. Нет, нужно все держать в равновесии, крайности нам ни к чему». Надо сказать, что за все годы воспитания Энакина это была наиболее мудрая мысль, посетившая Оби-Вана.