Сон Видящей

– Сто семнадцатый… К выполнению задачи не готов. Диагностика состояния… сбой диагностики. Повторный запуск. Сбой. Повторный запуск. Сбой, запуск аварийного протокола… сбой, сбой, ой, ой, ой…

Кукла с трудом повернула голову, сфокусировалась на Мэй:

– Больно…

«Агарес» сотряс второй удар, Мэй упала на пол, и вой раздираемого металла оглушил ее. Солнечный свет ослепил ее, она вскинула голову и увидела, как борт судна проминается, разрываемый черным клыком скалы, успела увидеть синее небо и легкие как перья облака. А потом черная вода хлынула в трюм, снося все на пути.

* * *

Зубчатая корона черных скал, которые сходились и расходились, как челюсти чудовищного подводного жука, перемалывая корпус корабля, – таким увидел гибель «Агареса» Альберт Фреймус с борта флагмана «Дагон». На таком расстоянии не было слышно криков, темник бесстрастно следил за тем, как сыплются за борт и пропадают в кипящей бездне темные фигурки, как в каменных тисках, в клубах дыма и пламени распадается десантный корабль. Скалы сомкнулись над останками корабля, взметнулся столб водяной пыли, и спустя минуту на поверхности кипящих вод расплылось большое мазутное пятно, на волнах закачались мусор и обломки.

Фреймус молча наблюдал, как исчезает треть его сил. Повернулся к капитану Суррасвати и скомандовал:

– Начинайте десантирование. «Элигор» следует за нами.

Морской змей, истерзанный пушками его корабля, не смог потопить «Элигор». Он канул на дно моря, оставляя за собой след светящейся лазурной крови. Убит или тяжело ранен, в любом случае угрозы он более не представляет. Но эти скалы…

Почему туата не предупредили его? Почему молчали Лоцманы – уж они-то должны были знать обо всех опасностях этих вод. Похоже, Талос переоценил их верность. Что ж, эта нелепая служба исчезнет вместе с остальным Магусом.

Он взглянул на «Элигор» и нахмурился. Кажется, Мэй и Андрея связывали какие-то чувства?

Он потянулся к капитанскому мостику, на котором пылало зерно камня Зорича, коснулся его.

Ярость, гнев, боль ошеломили его, отбросили прочь. Как усиливает чувства камень, как горит Зорич – страшно взглянуть, не то что приблизиться. Нельзя допустить глупостей.

«Тише, мальчик, тише, нас не так легко убить. Я все еще вижу ее пламень, она еще с нами… Если она сильна, то выберется. Сосредоточься на высадке, иначе гибель ее корабля будет напрасной…»

Колдун почувствовал, как утихает гнев Зорича. Он не потух, нет, он стал ровным, как огонь в топке паровоза. Такой ярости хватит надолго.

Уцелевшие кормовые орудия «Элигора» развернулись и дали еще один залп по пустынному берегу. Остров Ловцов молчал, но нет времени гадать об их замысле – «Дагон» подошел к берегу и распахнул десантные ворота в носу корабля. С ревом двинулись танки, вгрызаясь гусеницами в белоснежный песок, следом, по грудь в воде, начали высадку гомункулы – в черной металлопластиковой броне, последней разработке корпорации «Троллькарл», с короткоствольными автоматами и клинками наголо. Воевать с противником, который способен отклонять пули, лучше всего всеми возможными способами. Лучшим решением было бы использовать ядерный заряд для уничтожения острова Ловцов, но темник не любил уничтожать уникальные вещи. Зачем уничтожать то, что можешь использовать? Экзопарк Ловцов, библиотека Башни Дождя и ее архивы… Сжечь все это в ядерном огне было бы полным варварством. Наверное, это ностальгия, память о прежнем Альберте, который превыше всего ценил знания.

Да и полагаться на ядерный заряд… Вполне вероятно, что он просто не активировался, физические параметры пространства Авалона отличаются от параметров пространства Внешних земель. А вот мечи никогда никого не подводили. Если у здешних обитателей есть тела, значит, их можно убить. Если нет… Что ж, тогда наступит время использовать силу камня.

Танки «Челленджер-2» один за другим выезжали на берег, следом выбрались БМП «Уорриор». Отфыркиваясь как моржи, загребая мутную воду широкими траками, боевые машины пехоты рассредоточились по флангам, оберегая плацдарм для высадки пехоты.

В воздух поднялась вторая волна беспилотников, закружила над плацдармом осиным роем. Глянцевыми черными тушами в воде ворочались четырехрукие големы проекта «Шива».

Наконец, тяжело ступая, на берег острова Ловцов высадились куклы. Фреймус гордился этим проектом. В куклах этой серии он впервые применил разработанный им принцип «живого металла», когда оружие не имплантировалось в тело носителя, как в предыдущих моделях, а выращивалось им самим. Костная ткань носителей после инъекции «живого металла» получала возможность меняться, подчиняясь воле носителя. Сад диковинных клинков – таким представал зал инкубатора, где в капсулах жизнеобеспечения дремали его творения. Из рук их росли мечи, косы, серпы, лезвия всех возможных форм. Кто-то создавал мощные клинки, походившие на полуторные мечи, какими в Средние века разрубали доспехи. Кто-то выращивал тонкие и длинные лезвия из каждого пальца, сохраняя изначальную форму руки.