Сонбаньён-ян

Ну, что сказать? Хореография у меня наладилась как–то очень быстро. Все движения получаются неплохо. Конечно, ещё есть что шлифовать, хотя бы ту же синхронность, но даже простейшего телевизора в комнате нет. Если бы был, то можно было бы поставить видео и отрабатывать синхронность с Короной, ну, и с самим собой. Учительница танцев, Сон Ю Он, принесла все композиции Короны, в которых я так или иначе участвовал. Делаем по шесть прогонов на композицию, что занимает около полу часа в среднем. И если по началу следовали какие–то небольшие помарки, то к четвёртому прогону, ошибок уже не было. Судя по выражению лица Ю Он, которая при первой встрече, была не очень довольна, подсунутой ей ученицей, то сейчас весь негатив ушел. Уже отработали около трёх часов, что подтверждают часы на проигрывателе.

После отработки четырёх композиций, на что ушло около двух часов, Ю Он решила попробовать, как я впишусь в новую композицию, принесённую ею и как быстро освою придуманную ею же хореографию. Запустив музыку, показала свои движения. В общем и целом, довольно интересно, но и не очень сложно. С четвёртого прогона всё стало получаться и я попросил разрешения внести в хореографию свои изменения, сказав, что вижу танец немного иначе. Учительница упорствовать не стала, только попросила об ответной любезности, снимать то, что у нас будет получаться. Получилось довольно забавно. Ю Он оказалась девушкой азартной и у нас дошло до споров, но в итоге пришли к общему знаменателю и несколько последних прогонов танцевали вместе. Надо сказать, что от того танца, что принесла учительница, в итоге, осталось не очень много. Творческая работа ещё больше подняла мне и так хорошее настроение.

Однако, неожиданно пришлось прерваться. Зашедшая надзирательница, сообщила, что меня вызывает начальница. Договорились с Ю Он, что в понедельник продолжим. Она принесёт ещё одну композицию и мы с ней опять поработаем в подобном же ключе. Скорее всего продаст танец кому–нибудь. Ну и пусть. Расстались весьма довольные друг другом. И вот топаю опять по коридору в окружении четырёх надзирательниц. Недолго топаю. Благо, что от кабинета хореографии, совсем не далеко до кабинета начальницы.

Запустили меня быстро. Секретарша только сообщила начальнице обо мне по селектору, как сразу поступил приказ запускать.

— Аньёнъ, госпожа На Бом, — поприветствовал я начальницу и сделав все положенные Ку, подошел к столу.

— Аньенъ, Юн Ми, — кивнула мне начальница. — В понедельник с утра приезжает следственная комиссия из управления. Тебя могут вызвать в любой момент на допрос. Придерживайся того же, что ты говорила нашему дознавателю и тогда претензий к тебе не должно быть.

— Спасибо, — кланяюсь я. — Я говорила только правду и хорошо помню, что именно. Так что проблем не будет.

— Вот и хорошо, — улыбается начальница. — Есть ещё кое–что. На проходной тебя ждёт передача от родных. В ней спортивная одежда и какая–то непонятная еда, но твоя сестра сказала, что это такая диета из европейской кухни и она прописана тебе в клинике и показала справку от врача. Так что я дала разрешение.

— Большое спасибо, — благодарю я. — В принципе, из–за травмы головы два года назад, мне не рекомендована острая пища, так как может вызвать осложнения. Но я здесь не настаивала на соблюдении диеты, так как понимаю, что специально для меня ни кто ни чего готовить не будет. Поэтому и кушаю то, что дадут.

— Даа? — удивляется начальница. — Почему–то ничего подобного в твоём деле не было.

— А что там может быть? — в ответ удивляюсь я. — Меня задержали двадцать пятого декабря, а третьего января уже осудили. Когда я заявила о состоянии своего здоровья, мне сказали, — «В армии служила? Значит здоровье хорошее.» В основном настаивали что бы я признала себя виновной. Так что в деле, я думаю, выписка из военной части, штуки три протокола допроса, которые я не подписывала и решение суда. Поступило сверху решение посадить, вот и посадили.

Настроение слегка испортилось.

— Ладно, — слегка морщится На Бом. — Тут я тебе ни чем помочь не могу. Всё, иди. На проходной, помимо посылки, тебя ждёт сюрприз. Аньёнъ.

— Аньенъ, — кланяюсь я. Разворачиваюсь и иду на выход.