Сонеты 154, 153 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда

В последующих строках 7 и 8, повествующий при помощи литературного приёма «инверсия», как бы возвращает читателя к первым строкам сонета, что является своего рода отступлением от сюжетной линии. Характерно, но автор отступлением провёл линию разграничения, поставив точку после строки 8. Из чего можно сделать вывод, что именно, строки 7-8, входящие в «инверсию» являются той самой линией разделяющей сонет 154 на две неделимые части, а сам сонет состоит из 3-х основных частей.

«And so the general of hot desire

Was sleeping by a virgin hand disarm'd» (154, 7-8).

«Итак, главный горячего желания (босой)

Спал, обезоруженный (чарами) девственной руки» (154, 7-8).

Впрочем, строку 7, повествующий по смыслу связал с предыдущей строкой 6, но строки 7-8, следует читать вместе, так как входят в одно предложение: «Итак, главный (их) горячего желания (босой) спал, обезоруженный (чарами) девственной руки». В строке 7, мной была заполнена конечная цезура прилагательным в скобках «босой», сохранив стилистику повествуемого перевода на русский и придав строке рифму.

Поскольку в сонете, присутствует тема мифологического сюжета, то в строке 8, мной была заполнена средняя цезура словом в скобках «чарами», что придало строке дополнительное поэтическое звучание, а также рифму строке. Литературный образ «девственной руки», то есть «руки девственницы», со времён эллинизма был наделён сверхъестественными способностями. Это были способности исцеления наложением руки и пророчества, см. «кумские жрицы», основным условием для открытия этих способностей, было наличие девственности.

Третья часть сонета строки 9-14, разделён автором знаком препинания «точка с запятой» на две повествовательные части, где первая часть — от третьего лица, а вторая — от первого лица. Разделение повествовательных частей согласно замыслу, автора проходит в середине строки 12. Таким образом, автором была искусственно разрушена структура чисто «шекспировского» сонета с почёркнутой обособленностью завершающего сонет двустишия. Но, в части текста в повествовании от первого лица, применена риторическая логика во всей красе, где автор подтвердил свою приверженность к универсальному закону детерминированной связи «от причины к следствию». Таким образом, автор подтвердил аутентичность написанного, отражающую характерную манеру присущую только ему.

«This brand she quenched in a cool well by,

Which from Love's fire took heat perpetual,

Growing a bath and healthful remedy

For men diseas'd; but I, my mistress' thrall,

Came there for cure, and this by that I prove,

Love's fire heats water, water cools not love» (154, 9-14).

«Это тавро она погасила в прохладе колодца, от

Которого жар вечного огня Любви он получил,

Разросшийся в купальню и целебное снадобье

Для людей, больных; но Я — невольник моей госпожи,

Пришёл туда для исцеленья, и этим Я доказал, что

Любви огонь согревал воду, воды прохладу — но не любви» (154, 9-14).

В строках 9, 10 и 11, повествующий бард после «отступления» в содержании строк 7 и 8, продолжил: «Это тавро она погасила в прохладе колодца, от

которого жар вечного огня Любви он получил, разросшийся в купальню и целебное снадобье для людей, больных». Самая прекрасная нимфа, похитившая у спящего Купидона тавро попыталась погасить «вечный огонь Любви» в холодной воде колодца, но у неё это получилось на несколько мгновений, после которых тавро с огнём любви запылало ещё сильнее, а холодная вода нагрелась и стала горячей.

В строке 11 и начальной части 12-й, продолжение предложения: «Разросшийся в купальню и целебное снадобье для людей, больных», на этих предложение, начинающееся со строки 9, — заканчивается.

Хочу подчеркнуть очень важный пункт для лучшего понимания сюжета обоих сонетов, предложенных автором, что сонеты 153 и 154 следует рассматривать при изучении, как единое целое, чтобы полностью до конца понять интригу сюжета, и особенно подстрочника.

Последние две с половиной строки, по замыслу автора должны раскрыть интригу подстрочника при помощи аллегории, которую бард заложил во время написания пары сонетов 154 и 153. К тому же нет необходимости в сравнительном анализе двух последних сонетов ввиду того, что они взаимодополняют друг друга, согласно традиции классического стихосложения древней Греции.

«…but I, my mistress' thrall,

Came there for cure, and this by that I prove,

Love's fire heats water, water cools not love» (154, 12-14).

«…но Я — невольник моей госпожи,

Пришёл туда для исцеленья, и этим Я доказал, что

Любви огонь согревал воду, воды прохладу — но не любви» (154, 12-14).