Сонеты

XXXIII

Я счастлив! Я попался в плен!
Завидую своей я доле!
Мне ничего не надо боле,
Как грезить у твоих колен

И, не желая перемен,
Томиться в сладостной неволе,
Не выходя как можно доле
Из этих сокровенных стен!

Ты мой судья и мой спаситель,
Мой прокурор и избавитель,
В моей темнице солнца свет.

И я такому адвокату,
За неимением дукатов,
Плачу легчайшей из монет!

XXXIV

Триумф в былые времена
Справляли в честь побед военных.
По городу водили пленных
И пели гимны дотемна.

Крича героев имена,
Трофей несли до мест священных,
Знамена вешали на стенах
И выбивали письмена.

Мне не нужна такая слава.
Я за собой не знаю права
Водить на привязи людей.

Скорее сам, вздыхая тяжко,
Пойду за ней, в ее упряжке —
Вот мой триумф и мой трофей.

XXXV

Жар лихорадки доктора
Снимают влажною припаркой,
А пыл любви, сухой и жаркий,
Смягчит любовная игра.

Но брызнув воду внутрь костра,
Вы лишь взобьете пламень яркий —
Чтоб потушить огонь под варкой,
Туда плесните из ведра.

А есть в любви такая мера?
В любви подобного примера
Не обнаружил я, Мадам.

Чем больше я сбиваю пламя,
Тем больше увлекаюсь Вами
И потушить пожар не дам!

LXV

Головки золотой убор,
И рук твоих благоуханье,
И голос, нежный, как дыханье,
И легкий мимолетный взор,

И своенравный разговор,
И нерасцветшего созданья
Грядущей жизни ожиданье,
И мысли трепетный узор,

И вздох, лукавый и серьезный,
И смех, живой и грациозный,
Гвоздики губ и мрамор лба —

Все это сети и капканы,
Крючки, оставившие раны,
Оковы и — сама судьба.

XCI

Верните золоту тот цвет,
Что так пленил меня жестоко,
Отдайте жемчуга Востоку
А солнцу — глаз лучистых свет.

Художнику — лица секрет,
Диане — грудь, Авроре — щеки,
Афине мудрой — лоб высокий
И Еве — хитрости завет.

Ее любви огонь верните,
Телосложенье — Афродите
И совершенство небесам.

Отдайте рот ее кораллам,
А сердце каменное — скалам
И черное коварство — львам.

XCVII

Прекрасна роза в летний зной,
Когда она, как снег, белеет
И легкою прохладой веет
От ветки с зеленью резной.

Все дышит этой белизной,
Все перед ней благоговеет,
Рука ее задеть не смеет
И зверь обходит стороной.

Но оборвут ту ветку с нею —
Она печалится, тускнеет
И обращается во прах.

Хотят мою похитить розу.
А я вдали витаю в грезах
И совершенствуюсь в стихах.

CII

Надежный страж, замок с ключом,
Тугая дверь, собака злая —
Они, держа, крича и лая,
Не пропустили б нипочем

Безумца, рвущегося в дом,
И он бы не попал к Данае,
Но бог, недолго размышляя,
Пролился золотым дождем.

О, золото! Гордец всевластный!
Как молнии твои опасны!
И как вершины высоки!

Оружью, крепости и страже,
Огню, железу, богу даже
С тобой сражаться не с руки!

CXIII

Наш век — как капля из ковша,
Как кем-то брошенное слово.
Зачем же ждешь венца земного,
Землей плененная душа?

О чем мечтаешь, чуть дыша?
Зачем ты мучаешься снова?
Сними с очей своих оковы
И к небу обратись спеша.

Там свет, которого ты жаждешь,
Там отдых, о котором страждешь
Средь ежедневной суеты.

И — напряги воображенье —
Увидишь там отображенье
Здесь позабытой красоты.