Сонеты, песни, гимны о любви и красоте

Однако сонетное творчество Уайетта и Суррея ограничивалось лишь отдельными темами, взятыми из огромного наследия Петрарки. Первый английский сонетный цикл, восходящий к европейской традиции, написал Филип Сидни — его сборник «Астрофил и Стелла» появился на свет в 1591 г. Эта книга вызвала целый поток сонетов и сонетных циклов в английском обществе. Причём эта «сонетная болезнь» заразила не только поэтов, но и многих образованных англичан, начиная с придворных и заканчивая простыми фермерами. Можно отметить следующие сонетные циклы: «Делия» Сэмюэля Дэниела (1592), «Слезы воображения» Томаса Уотсона (1593), «Партенофил и Партенофа» Барнеби Барнса (1593), «Юсия» Джайлса Флетчера Старшего (1593), «Филлис» Томаса Лоджа (1593), «Зеркало Идеи» Майкла Дрейтона (1594), «Селия» Уильяма Перси (1594), «Диана» Генри Констебла (1594).

Может быть, это было простым следованием моде, и Спенсер, вдохновлённый званием «первого поэта Англии», решил поучаствовать в соревновании сонетистов конца царствования Елизаветы I. Момент был подходящий, и поэт приложил все усилия для доказательства того, что он способен также быть автором самой популярной поэтической формы того времени. Вероятно, по этой причине «Amoretti» вместе с «Эпиталамием» были изданы буквально через год после свадьбы, вслед за появлением в печати вышеприведённых сонетных циклов.

Спенсер был экспериментатором в поэтических формах. Как для «Королевы Фей» он создал новую строфу, отбросив октаву, которой написаны эпопеи Ариосто и Тассо, так и для «Amoretti» поэт придумывает новую форму классического сонета. Развитие английского сонетного творчества включало в себя манипулирование как поэтическими топосами и эстетическими идеалами Петрарки, так и формой петрарковского сонета. Томас Уайетт сначала сохранил его структуру с рифмами abba abba cdc cdc (или ede ede), но затем разработал свой вариант с рифмами — abba abba edda ee. Иными словами, он сохранил классические два катрена, но изменил заключительный сестет. Таким образом, последние две рифмующиеся строки более чётко замыкали общую мысль сонета и придавали ему законченность. Граф Суррей, упростив рифмовку в сонете Уайетта, создал так называемый английский сонет с чередованием рифм abab eded efefgg, который называют английским, или почему-то «шекспировским». Филип Сидни не стал экспериментировать, и представил в своём цикле «Астрофил и Стелла» часть сонетов в петрарковской форме, а часть сонетов в форме, придуманной Уайеттом.

Рассматривая все предыдущие возможные варианты, Спенсер, видимо, решил, что для большей взаимосвязи содержания сонета необходимо создать новый порядок рифмовки — abab bebe eded ee. Рифмы Спенсера как бы цепляются друг за друга, создавая больше гибкости в передаче сложной поэтической «истории» каждого сонета. Майкл Спиллер назвал спенсеровскую форму «цепочечными четверостишиями»[571]. Цепочечное расположение катренов позволяет им или логически развиваться один вслед другому, или внезапно поменять логику развития по сравнению с предыдущим катреном. Кроме того, Спенсер начинает новое предложение, новую фразу в каждом следующем катрене, который является законченным по смыслу. Однако это изобретение Спенсера осталось невостребованным, в отличие от «спенсеровской» строфы «Королевы Фей». Сонетная форма Спенсера может и не так выразительна и чётка, не так архитектонически взвешена, как форма сонетов Петрарки, но её особенное достоинство состоит в повторении льющейся гармонии образов и звуков. Кажется, что строки ласкают друг друга и цепляются друг за друга в момент развития чувств поэта, которые они прославляют.

Сонеты Спенсера не вызвали большого восхищения в елизаветинском обществе. Их даже критиковали. Ещё в XVII в. в своих «Беседах» с Беном Джонсоном, шотландский поэт Уильям Драммонд высказался так: «...что касается того, что Спенсер называет “Amoretti”, то я, в отличие от других, не имею о них никакого мнения; они настолько ребяческие, что было не очень здорово давать им столь благородного отца»[572].

В последующие столетия сонеты Спенсера критиковали не так резко, но и не ставили на пьедестал. Так Р. У. Чёрч подчёркивал, что сонеты Спенсера «изящны и сладостны», но, выражая мнение критики того времени, отмечал, что в них нет той «мощи и огня, которые свойственны мистической эпопее («Королевы Фей». — А.Л.) этого великого мастера»[573].

В первой половине XX в. отношение критиков к «Amoretti» было двойственным, их опять же хвалили за музыкальность слога, спокойный и набожный стиль, но даже известный специалист по английской литературе К.С.Льюис, горячий поклонник «Королевы Фей», отмечал, что «Спенсер не был одним из великих сонетистов»[574].