Соня и ведьма

Вояка в шрамах и Карра отчётливо облегчённо выдохнули и покосились на Элдора. Тот вздохнул совсем не так: тяжело, урывками. Мучал ли этот приговор и его тоже? Он обменялся с Кирианом короткими понимающими взглядами.

— Да будет так, — провозгласил старик. — Сомкнём же руки, братья и сёстры… брат и сестра. Те, кто остался от ковена, восстановят справедливость и упокоят души погибших.

Они сцепили ладони в подобии хоровода.

— Flamma!

Огонь вспыхнул прямо на полу, посередине зала, в том месте, куда алым узором сбегались лучи мозаики. Вспыхнул — и облизал потолок, как голодный пёс лижет руку хозяина. Смотреть на него было больно. Смертоносный костёр не имел ничего общего с тёплым, добрым пламенем, которое собирает вокруг себя друзей, возле которого обнимают любимую, а если повезло меньше, то гитару. Это потустороннее пламя умело нести лишь страдания.

Горло пересохло так, что, казалось, покроется трещинами. Огню не требовалось касаться кожи — она и так болела, словно успела почернеть от жарких объятий. Вдохнуть не получалось. Воспоминание о копоти, горьком дыме, распирающем грудь, никуда не ушло. Мы с Нели пережили его вместе, и вот оно вернулось, накрывая, как огромная волна, давя так сильно, что колени подгибались.

Упала бы, но Семён подхватил меня под мышки. Отпускать, правда, не спешил. Погладил по голове, виновато пробасил:

— Держись, Сонька! Сейчас всё закончится. Это не страшно, честное слово!

«Это очень, очень страшно», — вздрогнула Нели.

Кир судорожно вдохнул, точно и его терзал запах копоти, которого и в помине здесь не было. Он отошёл подальше, в противоположный конец зала, точно боялся передумать в последний момент. Попросил, не глядя на меня:

— Сёма, держи крепче.

Медведь недовольно запыхтел, но всё-таки выполнил просьбу.

— Не отпускай, пока не скажем! — Дэн, напротив, встал совсем близко и погладил меня по предплечью. — Я никуда не уйду, любимая. Мы справимся. Осталось совсем немного.

— Крепче! — стиснул зубы Кириан. Он закусил губу, уверенный, что никто не заметит. В углу рта, в том месте, куда я… куда Нели любила целовать его, выступила кровь. — Лина, сделай то, о чём мы говорили.

Эмпат прошла совсем близко, но не рискнула коснуться натянутого, как струна, Кира. Она остановилась возле меня, приложила пальцы к вискам. Денис испытующе, прищурившись, следил за ней.

— Не ошибись, эмпат. Выбери правильную душу. Семён, не отвлекайся и помалкивай.

И тут что-то случилось. Запертые в одном теле, переплетённые, как пряди косы, слившиеся в общую реку притоки душ разорвало надвое. С треском, с каким ломаются кости, с беспомощностью, с какой умирают любимые. Эмпат сунула в нашу общую с Нели душу грязные пальцы, шарила в ней, перебирала, задевала наманикюренными коготками.

— Хватит!

— «Больно!»

Мы кричали и плакали вместе: Соня и ведьма. Как единое целое, которое рвут на части.

А эмпат уже схватила добычу, впиваясь в неё кроваво-красными ногтями, под цвет своего дурацкого платья.

— Я её поймала, Кир! Поймала ведьму! — вот только в её руках кровоточащими ошмётками металась не ведьма. Лина держала меня. Она смотрела на Дэна пустыми кукольными глазами с длиннющими ресницами: — Я поймала душу.

— Умница, — сыто облизался лис.

— Нет! Нет, это я! Я! Нет, Кир, пожалуйста!

Я заметалась, но Семён не зря звался медведем. Держал крепко, сильно — не вырваться. Дэн успокаивающе гладил по плечу и смотрел. Понимающе. Знающе.

— Прости, Соня. Но у нас не осталось выбора. Я здесь, Нели. Здесь, любимая…

Лина или Семён могли слышать его шёпот. Но какое им дело? Они лишь выполняли приказ, которому не способны сопротивляться.

А впереди, в нескольких спасительных метрах, которые я никак не могла преодолеть, стоял Кириан. Стоял мужчина, вырывающий мою душу.

— Нет! Кир, это я! Это Соня!

Его пальцы дрогнули:

— Лина, всё точно?

— Конечно, — эмпат кивала колдуну, отдавшему приказ, и бессовестно врала: — Я держу Нели.

Ведьма сжалась в комок. Стрела прошла мимо, план оказался чудо как хорош! Вы с самого начала задумали это, да? Ты и Дэн, то есть Галвин. Конечно, лис не мог влюбиться в мышку! Всё это время он любил только тебя. И всё это… Он ведь задумал всё, чтобы подарить тебе новое тело, так? А теперь, раз уж прежний жилец не желает убираться добровольно, они вырвут меня, как сорняк. А ты станешь цвести и наслаждаться жизнью. Моей жизнью! Я верила тебе, Нели. Считала другом.

Сердце кровоточило так, словно его разрезали на сотню кусочков. Я думала, что у меня есть друг. Я ошиблась. Снова.

По щекам должны бы сбегать слёзы, но их нет. Всё равно через мгновение эти слёзы перестанут быть моими. Тебе нужно тело? Наслаждайся, Нели. Считай это подарком.

«Проклятье! Малышка, ты слишком хороша для этого мира!»

Её трясло от страха. Но ведьмы давно научились черпать из страха силу. Нели прыгнула вперёд, как змея, защищающая гнездо.